Поза явно не подходит для трезвых размышлений.
– Примерной девочкой не станешь? И не надо. Не надо мне примерных девочек.
– Вот и ладно. Давай так: ты не переделываешь меня, а я не переделываю тебя. Пусть каждый будет собой и не извиняется за это. Разозлимся друг на друга – выплеснем гнев. Поссоримся – помиримся.
Вот оно, главное: Виви меня на свой лад не перекраивает. Не веселит насильно. Не трындит: «Все будет в порядке», когда понятно, что не будет. Виви – действует. Говорит: пойдемте на пляж; давайте напишем пьесу; давайте устроим бар мороженого прямо дома, потом сыграем с младшими в «Карамельную страну» и параллельно будем смотреть фильм «Вилли Вонка и шоколадная фабрика».
Виви склоняется ко мне, подставляет губы.
– Джонас. Давай помиримся.
Обнимаю и целую ее, не раскрывая рта. Потому что все еще злюсь. И потому что мы с Виви как шуруп и гайка – совпадаем. А если совпасть сразу не выходит – тем больше получается искр.
Будь это кино, вот сейчас бы саунд-трек зазвучал. Но это не кино, в спальне поразительно тихо. Зато страх быть застуканными добавляет децибел каждому звуку – нереально громкий контакт губ и кожи, падение одежды на пол. Учащенное дыхание; гул в голове: да, это происходит; это происходит. И вопрос, неожиданный для себя самого: «Ты точно – всё?» В ответ получаешь сдавленное хихиканье и вот это вот: «Да. Боже, какой ты классный. Ох, сейчас умру». Стараешься не зацикливаться на мысли: для нее это запросто; дело житейское. Внушаешь себе: «И для меня тоже, для меня тоже». Но это не так. Твои чувства заполняют комнату, словно жадное пламя. Твои чувства к ней, того гляди, выдавят оконное стекло.
* * *
Утром Виви исчезает до моего пробуждения. С ее стороны постели простыни сбиты, на полу валяется черный маркер. Наверно, я сбросил его, когда шарил в поисках презерватива. Лишь одевшись, замечаю на деревянном изголовье кровати, возле самого матраса, крохотные черные буковки: «Здесь была Виви».
Словно такое забудешь.
Виви
После пляжного костра прошло две недели. Все это время я использую только четыре краски – густо-синюю, золотую, темно-бордовую и тускло-розовую (оттенок, характерный для пуантов). Играю на контрасте – страстная драматичность и холодный металл. Распорола старое платье, черное в тонюсенькую золотую полоску; сшила топик до пупа и шорты с высокой талией; смотрится супер. Мама разрешила оставить «Веспу» при условии, что я буду ездить только в шлеме и постепенно выплачу ей всю стоимость скутера; ну, я ведь работаю все-таки. Кстати, о работе: я собрала в студии черепки и сложила из них мозаику – специально для Уитни. Младших Дэниэлсов, с помощью видеоуроков и личного обаяния, выучила свингу. Мы устроили пикник прямо во дворе, напекли печенья в форме солнышек, пальмочек и мячиков, возвели песочный замок.