Возле черного входа Туся остановилась.
– А вдруг там бомжи? – прошептала она, хватая меня за рукав.
– Ну, – замялась я, – мы далеко-то не пойдем. Прямо у входа спрячем. И потом – сама видела – тут патруль!
– Так он с той стороны, – покачала головой Туся, – а тут и нет никого.
Она огляделась. Пустынный двор с разбросанными досками, из которых торчат гвозди, и разбитыми ящиками казался зловещим.
– Пошли! – я дернула ее за рукав. – А то так никогда не решимся!
Мы осторожно отворили дверь черного хода и вошли, прислушиваясь к каждому шороху.
Туся вздрогнула:
– Кто это там?
Я тоже дернулась, но потом разглядела и, переводя дух, проворчала:
– Чего пугаешь?! Это просто шкаф!
– Тише ты, – ответила Туся, – вдруг они набегут…
– Кто?
– Не знаю… Привидения…
– Да ну тебя! – отмахнулась я. – Давай мы лучше придумаем, куда это спрятать.
Я показала на пакет, который сжимала в руках.
Туся кивнула на класс, в который была распахнута дверь. Повсюду там валялись книги, брошенные журналы, газеты, в углу лежал разбитый глобус, тут же – пустые бутылки из-под кока-колы, вероятно, оставленные нашими предшественниками. Туся вошла в класс, что-то хрустнуло у нее под ногами, и тут вздрогнули мы обе. Я зажала себе рот шарфом.
– Давай сюда спрячем? – шепотом предложила Туся, а потом, видя, что я не решаюсь войти, шагнула ко мне, забрала пакет и сунула его под парту, вторую в первом ряду. Ту самую, на которой мы сидели рядом в школе.
Как только дело было сделано, нам обеим стало легче. Туся выдохнула и даже улыбнулась.
– Можем идти? – спросила она.
– Подожди, – зачарованно проговорила я, осматривая стены, на которых висели обрывки плакатов и географические карты, обуглившиеся со всех концов, – тут такое необычное место… Когда мы еще тут окажемся…
– Главное, чтобы здесь согласились оказаться два других человека, – фыркнула Туся.
Она подошла к стене, на которой было написано: «Никита Бельков был тут», и число. Рядом, конечно, была стрелочка и подпись: «Урод, который пишет на стенах». Туся потерла лоб. Наверное, стояла и вспоминала «Вонючую ведьму».
– Знаешь, – сказала она, – мне кажется, это был Алькин почерк.
– И чего она к тебе привязалась? – вздохнула я, садясь на корточки и поднимая с земли обложку от учебника по химии за девятый класс.
Я действительно не понимала, зачем Аля цепляет Тусю. Да, весь класс посмеивался над странным увлечением моей подруги, но это происходило обычно на вечеринках или между уроками.
Но зачем ей писать гадости у Туси на стене? Зачем обвинять ее в том, что из-за нее у Оли случился приступ?