При виде Хулиана сердце Скарлетт замерло. Она высматривала его с самого начала и теперь не могла ни двигаться, ни дышать. Он стоял напротив нее, в арке из листьев и лент, попивая мед и довольно оживленно болтая с молодой дамой – обладательницей блестящих темных волос, слишком миловидной, чтобы не внушить Скарлетт тревогу.
«Как я ошибалась!» – подумала она, и ее сердце сжалось снова.
– По-моему, вам опять нужна моя помощь, – сказала Айко, появившаяся откуда ни возьмись.
Если во время игры она носила яркие сверкающие туалеты, то теперь на ней было простое платье с турнюром, черное или темно-синее – Скарлетт не разобрала. Прямая юбка до пола, длинные рукава, высокий воротник.
– Я мерзну, – просто пояснила художница. – У вас, я вижу, тоже озноб, хотя и не от холода. – Айко поглядела на брюнетку, которая как раз обвила свою ручку вокруг руки Хулиана. – Это Анжелика, продавщица из магазина платьев. Вероятно, вы ее помните. Она обожает флиртовать с теми, чьи помыслы уже заняты другой женщиной.
Выдержав пристальный взор Айко, Скарлетт спросила:
– Вы намекаете на то, что мне следует к нему подойти?
– Это ты сама сказала, мы здесь ни при чем, – вмешалась сестра.
Айко кивнула.
– Ах! – воскликнула Телла, и, проследив за ее взглядом, Скарлетт увидела Данте.
Он только что пришел на бал, одетый, как и прежде, во все черное. Однако руки его были на месте и обнимали двух хорошеньких девушек.
– Как я рада вас видеть! Я вас искала, и Айко, я думаю, тоже. – С этими словами Донателла заспешила навстречу Данте. Художница молча последовала за ней.
Оставшись одна, Скарлетт попыталась успокоиться, сделав несколько глубоких вдохов, но сердце с каждым шагом билось все быстрее. Ноги, обутые в изящные золотые туфельки, тонули в росистой траве. Хулиан по-прежнему на нее не смотрел, и она со страхом спрашивала себя, чего ей следует ждать. Улыбнется ли он? Будет ли эта улыбка искренней или просто вежливой? А может, он повернется к своей собеседнице, давая понять, что между ними не было ничего, кроме игры?
Скарлетт остановилась на расстоянии нескольких футов, не в силах подойти ближе. До нее донесся тихий рокот его голоса.
– Думаю, теперь мы направимся туда, – сказал он, обращаясь к Анжелике.
– В следующем году ты тоже намерен всех затмить? – спросила та.
Хулиан улыбнулся, по-волчьи сверкнув зубами. Анжелика облизнула губы. Скарлетт захотелось растаять в ночи, погаснуть, как упавшая звезда.
В эту секунду Хулиан увидел Скарлетт и, ни слова не говоря, направился к ней. Листья над головой, задрожав, уронили облако золотисто-зеленой пыльцы. Хулиан приближался, шагая то уверенно, то робко. Ее Хулиан. Хотя могла ли Скарлетт называть его своим, если все, что она о нем знала, было вымыслом?