Не совсем поняв, что пытается сказать иностранка, Скарлетт ответила ей кивком и пожелала удачи.
– Вот видите! – сказала Айко, когда молодожены удалились. – Поглядите, как они обрадовались!
– Но я же им солгала!
– Вы не понимаете, в чем смысл игры. Они приехали сюда не за правдой, а за приключениями, и вы дали им то, чего они хотят. Может, они ничего там не обнаружат, а может, и найдут что-нибудь. В этой игре удача иногда улыбается тем, кто усерден. Так или иначе, эти двое счастливее вас. Я целый час за вами наблюдала: вы сидели кислая, как позавчерашнее молоко.
– Вы бы тоже не радовались, если бы пропала ваша сестра.
– Мне вас жаль. Вы приехали на волшебный остров, но не можете думать ни о чем, кроме своей потери.
– Она же моя… – начала было возражать Скарлетт, но Айко ее перебила:
– Сестра, я знаю. А еще я знаю, что, когда игра закончится, она к вам непременно вернется. И тогда вы пожалеете о том, как провели эти ночи – сидя в вонючей таверне и жалея себя.
Точно так же сказала бы сама Донателла. С одной стороны, Скарлетт чувствовала себя обязанной горевать о пропавшей сестре, а с другой – понимала: Телла сильно разочаруется в ней, если узнает, что Скарлетт побывала в гостях у Легендо, но не сумела получить от этого удовольствие.
– Я не собираюсь всю ночь здесь сидеть, – ответила Скарлетт. – Просто я кое-кого жду.
Айко подняла подкрашенные брови:
– В таком случае либо вы пришли слишком рано, либо этот кто-то опаздывает. Не хотелось бы вас огорчать, но, по-моему, тот, кого вы ждете, не придет.
Скарлетт в сотый раз бросила взгляд на дверь в надежде увидеть Хулиана. В конце концов, всему есть предел.
Девушка решительно поднялась с места.
– Стало быть, вам все-таки наскучило здесь сидеть? – спросила Айко и, прижав к груди записную книжку, грациозно встала.
В эту секунду дверь таверны распахнулась. Вошли две хихикающие девицы в сопровождении того, кого Скарлетт меньше всех желала видеть. Он ворвался в залу, словно темный вихрь, – неопрятно одетый, в перепачканных ботинках. Скарлетт еще не видала его таким. Черные брюки измялись, будто он в них спал, а сюртука и вовсе не было.
Скарлетт вспомнила слова Хулиана: Данте непременно хотел выиграть исполнение желания, чтобы вернуть себе нечто, потерянное в прошлой игре. Сейчас этот юноша казался готовым на все.
«Только бы он меня не заметил», – подумала Скарлетт с надеждой. После их последней встречи она не находила в себе сил для столкновения с этим человеком: пока она ждала Хулиана, ее нервы уже превратились в лохмотья, а платье почернело. Но, даже не желая, чтобы Данте ее увидел, сама она продолжала смотреть на него. И на татуировки, которые он обнажил, закатав рукава. Одна из них была черной и имела форму сердца.