- Есть ли хотя бы малейший шанс, что тебе нравится кантри-вестерн?
- Среди прочего.
- Нам следует попробовать сыграть пару мелодий.
С тех пор как Чарльз съехал, дома не осталось никого, с кем можно было бы
разделить ее увлечение музыкой. Она сделала шаг по направлению к гитарам и
остановила себя. « Не сходи с ума». Он приехал в Фогги Шорс не для того, чтобы
брынчать на гитаре.
- Так ты здесь, чтобы помочь мне?
- Одна надпись на доме - это шалость. Больше - уже проблема. Тебе нужна
поддержка.
Само это слово – поддержка - послало волны облегчения сквозь неё. Когда слезы
защипали глаза, она постаралась занять себя открыванием бутылки с пивом.
Когда она наконец-таки подняла глаза, его тяжелый взгляд небесно-голубых глаз
смягчился. Ей не нужно было от него прятаться. Странно, как часто даже самые
назойливые клиенты не осознавали, что она на самом деле думает об их поведении. Но
этот мужчина читал её так безошибочно, будто у него была инструкция под названием
"Как понять Линду".
И он приехал сюда, чтобы помочь ей.
37
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
- Ты... Ты не обязан. Мы даже не...
Она замерла на полуслове, осознав, как грубо это прозвучит.
Но он закончил за неё:
- Не друзья. Я понимаю. Я облажался на аукционе, и многое для тебя стало еще
более сложным. Я задолжал тебе.
Прямой. Грубый. Сокрушительно честный.
Как бы то ни было, он не мог исправить прошлое. Не такое. Она пыталась
подобрать вежливый ответ. Линда остановилась на правдивом: - Ты пытался помочь.
И на самом деле он помог ей. В противном случае настоящий покупатель
отхлестал бы её плетью. Причинил бы ей боль. Если бы только он остановился и не
начал... трогать... её. Ее лицо окатило жаром, и она сделала глоток, несмотря на
неприятную дрожь во всем теле.
Он посмотрел на нее, будто хотел что-то сказать. Вместо этого он начал пить,
глоток за глотком, его адамово яблоко двигалось вверх-вниз, привлекая её внимание к
его загорелой, жилистой шее. Маленькая впадинка у её основания была окружена
мышцами. Она вспомнила, как прижималась к его телу, твердой теплой стене из
плоти, и в комнате тут же стало жарко, отчего она почувствовала, что ее лицо стало
гореть ее сильнее. Да что с ней не так?
- Когда это происходит? Ночью?
Она уже практически чувствовала мягкость постели под собой, когда поняла, что
он говорит о граффити. Линда непроизвольно фыркнула. Как у неё вообще могли
возникнуть похотливые мысли об этом пугающем мужчине?