Юный грибник пожал плечами.
— Она меня полюбит. Прочитает стихи — и полюбит. — Он рассеянно поднял руку к правой щеке и стал крутить пальцами ножку маленького гриба, похожего на раскрытый зонтик. Наконец грибок оторвался и упал на прилавок. Юноша взял его, повертел ещё немного. — По рукам?
— По рукам.
— Насчёт того типа, который купил пальто, — сообщил грибник, — он ходил с палкой.
— Мало ли кто ходит с палкой, — возразил Маркиз Карабас.
— Палка была с крючком на конце, — уточнил грибник. — А сам он — вылитая жаба. Низенький и толстый. Волосы цвета гравия. Ему пальто нужно было, вот твоё и приглянулось.
Он забросил грибок в рот и стал жевать.
— Просто бесценная информация. Можешь не сомневаться, я передам твой пламенный привет прекрасной леди Друзилле в целости и сохранности, — бодро заявил Маркиз, хотя настроение у него испортилось. Он потянулся через прилавок, взял из рук грибника коробочку с письмом, сунул её во внутренний карман рубашки и пошёл прочь, думая о человеке с крючковатой палкой.
* * *
Вместо пальто Маркиз Карабас завернулся в одеяло, на манер пончо, и был от этого далеко не в восторге. Он хотел вернуть своё пальто.
«О птице по перьям не судят», — вспомнились Маркизу чьи-то слова, слышанные в детстве; кажется, так говорил его брат, а Маркиз изо всех сил старался навсегда забыть этот голос.
Палка с крюком. У человека, который купил его пальто у Сточного народа, была палка с крюком на конце.
Маркиз Карабас задумался.
Маркизу нравилось быть Маркизом. Включая его привычку, если уж идти на риск, то риск этот просчитывать дважды и трижды.
На этот раз — даже и четырежды.
Маркиз Карабас никому не доверял. Пользы для дела от этого не было никакой, а неприятных прецедентов — сколько угодно. Он не доверял ни друзьям, ни любовницам, ни тем более своим нанимателям. Полностью и безоговорочно Маркиз Карабас верил только самому себе, внушительной фигуре в необыкновенном пальто, тому, кто мог обыграть, уболтать и перехитрить хоть чёрта лысого.
Кто носит палки с крючком на конце? Епископы. И пастухи.
У епископов из Бишопсгейта[3] крючки на палках были чисто символические, не более чем украшения безо всякой полезной функции.
И потом, епископам пальто ни к чему. Они носили рясы — белые, длинные, вполне симпатичные рясы.
Епископов Маркиз не боялся. И знал, что Сточный народ тоже их не боится. А вот пастухи из Шепердс-буш[4] — совсем другое дело. Даже при своём пальто, в лучшие времена, когда Маркиз был здоров и силён и мог бы, если что, созвать небольшую армию, встречаться с пастухами он не имел ни малейшего желания.