.
Обращаю внимание на важный аспект: статьи Солоневича публиковались в газете, основанной Йозефом Геббельсом. Про содержание материалов этого издания, полагаю, нет смысла рассказывать дополнительно. Тут интересно, что сам Иван Лукьянович как раз не был антисемитом в привычных стандартах Третьего рейха. Скорее напротив, его статья «Россия, революция и еврейство», написанная в 1930-х годах, – едва ли не лучшая и самая здравая по теме. Однако борьба против правительства СССР занесла Солоневича и в авторы геббельсовской газеты.
Или вот еще один не менее показательный фрагмент из творчества Ивана Лукьяновича образца все того же 1941 года: «В своей пропаганде большевизм хотел одолеть человеческую натуру и реальность. И по справедливости следует признать, что в этом отношении лживый большевистский вздор достиг уровня если не гениальности, то по крайней мере виртуозности. Использовалось все: международные столкновения, международные распри, высокомерие профессоров и интеллигентов, глупость уличной девки, снобизм британской леди и голод индийской текстильщицы».
И было за что нацистам возвышать бывшего агитатора русской армии барона Врангеля. Столь трепетное отношение к себе он заслужил ежедневной демонстрацией своих ультраправых взглядов.
Теперь вопросы: чем риторика Солоневича отличается от откровений Розенберга или монологов Геббельса? И почему если этих двух справедливо обвиняют в создании человеконенавистнической идеологии, то Солоневича считают чуть ли не великим мыслителем и горюют, что нынче его наследие не используется в полной мере? Только потому, что те были немцами и занимали посты в Третьем рейхе, а Иван Лукьянович – русским и постами был по этой причине обделен?
Солоневич остался верен себе. Он и в 1930-х годах считал, что для свержения правительства в СССР все средства хороши. И после окончания Второй мировой войны настаивал на том же. Не случайно его брат призывал правительство США атаковать Советский Союз ядерным оружием. Дескать, по-другому души безбожников очистить невозможно. Такие вот были в той семье исключительные патриоты.
А вторым человеком, вычеркнутым из истории о «русских, оказавших влияние если не на Гитлера, то на НСДАП уж точно», стал уроженец Киева Георгий Шварц-Бостунич. Сказать, что он был в большом авторитете в эпоху Третьего рейха, – не сказать ничего. Штандартенфюрер СС и сотрудник Аненербе – не каждый немец до таких высот мог дослужиться. И было за что нацистам возвышать бывшего агитатора русской армии барона Врангеля. Столь трепетное отношение к себе он заслужил ежедневной демонстрацией своих ультраправых взглядов.