— Вот, друзья-рыбаки угостили, — сказал он, разворачивая сверток, в котором оказалась крупная сельдь без головы. — Это называется залом — вкуснейшая волжская селедочка! Сейчас принесу нож и хлеб.
Роман Андреевич снова скрылся в домике и через минуту вернулся, неся второе плетеное кресло, полбуханки украинского хлеба и длинный нож с деревянной ручкой. Он нарезал хлеб, потом взялся за рыбу — и через пять минут нехитрый ужин был готов. В заключение гостеприимный сосед открыл две банки пива и протянул одну мне.
— За знакомство! — сказал он и одним махом опрокинул полбанки.
Я чуть пригубила из своей баночки. Пиво мне досталось темное, крепкое и довольно горькое, как все баночное пиво, но зато оно было ледяным. А селедка оказалась просто божественной.
— Хороша? — спросил Роман Андреевич, глядя, с каким удовольствием я ем рыбу. — То-то! А в магазинах только тихоокеанскую продают. Да она нашей волжской селедке в подметки не годится! Вот все говорят, что в Волге рыба перевелась, а это совсем не так. Просто какая-то ушла на глубину, какая-то поверху плавает. Сейчас ведь как: построили плотину, вода поднялась, а рыбы-то не прибавилось. Вот и ходят слухи, что хорошей рыбы у нас нет. Есть! — И как бы в доказательство своих слов он взял большой кусок залома и с наслаждением откусил.
Я терпеливо слушала о Волге и рыбе, выжидая благоприятный момент, когда можно будет спросить о том, что интересует меня. Между тем Роман Андреевич уже открыл вторую банку пива. Его монолог перешел на старину:
— Вот раньше в Волге сомы водились — матери боялись отпускать детей одних купаться. Только со взрослыми и только у берега! Трехлетних малышей в воду утягивали. Я как-то видел такого сома — зверь, почище крокодила!
Сосед все налегал на пиво, а я смаковала залом, запивая его горькой темной гадостью, и поддакивала, создавая видимость задушевной беседы. Наконец разговор зашел о дачном поселке, и я ввернула вопрос:
— Роман Андреевич, а дом купца Головастикова давно построен?
Мой собеседник откинулся в кресле так, будто его стукнули по лбу.
— Дом купца Головастикова? — переспросил он, что-то соображая. — А, это тот дом, который вы купили?
Я молча кивнула.
— Так бы сразу и сказала. Об этом доме еще ходят слухи, что там водятся привидения…
Роман Андреевич хотел хлебнуть еще пивка, но банка оказалась пустой, и он забросил ее за забор, прямо на наш участок. Я проследила глазами путь банки — она упала в лопухи, растущие у Масловых под забором. Нужно будет сказать Зине, чтобы она проверила этот склад тары.
— Как они там, не беспокоят? — спросил сосед.