Маслов вопросительно смотрел на меня, а я — на него.
— Черт-те что творится в этом доме! — воскликнул он наконец, выходя из ступора. — Нужно кончать с этим, слышишь, Женя? Найди мне это чертово «привидение», кто бы это ни был, найди срочно!
Легко сказать «найди»! Знать бы, где искать и кого… Пока что с информацией негусто: помимо выключенного неизвестно кем рубильника был только стук в подвале и кто-то, кто огрел меня доской по голове. А вот об этом я, кстати, не рассказала!
— Знаете, той ночью, когда умерла Маргарита Алексеевна, я слышала стуки в подполе. Естественно, я пошла туда, но не успела войти, как кто-то ударил меня по голове, и я потеряла сознание.
— Вот это новости! — взвился Илья Ильич. — Что ж ты мне сразу не сказала? И кто это мог быть?
Я пожала плечами.
— Самой бы хотелось узнать…
Маслов пристально смотрел мне в глаза, словно пытаясь вытащить из моего мозга через зрачки то, что я не могла вытащить сама. У меня была только одна версия, только один подозреваемый…
— Илья Ильич, скажите, а вот ваш сосед по даче никогда не интересовался кладом купца Головастикова?
Маслов задумался, потом ответил, тщательно подбирая слова:
— Роман Андреевич? Он, конечно, человек оригинальный, и я не могу даже предположить, что ему придет в голову в следующие полчаса… Но мне показалось, он слишком ленивый и легкомысленный, чтобы строить какие-то серьезные и далеко идущие планы, а тем более их реализовывать. Но вообще, если верить слухам, кладом в поселке интересуются буквально все. Только заняться его поисками вплотную пока никто не решился.
Илья Ильич задумчиво допил свой виски и поставил стакан на стол.
— В общем, так, Женя. Нужно будет все-таки проследить за Романом Андреевичем. Во вторник я увезу жену и сына, а ты оставайся и понаблюдай, что там будет происходить. Мне надоела эта охота за кладом, которого, как я чувствую, не существует вовсе.
— Почему? — удивилась я.
Илья Ильич придвинул ко мне слегка покрасневшее от выпитого алкоголя лицо и тихо проговорил:
— Потому что купец Головастиков прятал свои сокровища еще при царе-батюшке. С тех пор в Волге много воды утекло. В доме не раз сменялись хозяева, и если бы клад действительно был, его бы давно уже нашли и растащили. Вон гробницы фараонов с их страшными проклятиями — и те давным-давно разграбили. А тут какой-то захудалый домик на Волге…
А ведь, пожалуй, он прав, обо всем этом я как-то не подумала… Хотя вот на старинное Евангелие в серебряном окладе из библиотеки никто же не позарился? Или просто те, кому было дело до сокровищ, не предполагали, что библиотека тоже может быть источником ценностей? Ну и зря!