. Глубокое сомнение в правильности вызывает первое утверждение автора: никакой опасности для Анны Иоанновны беспомощный старик не представлял; его убеждения тоже не представляли опасности, ибо оставались при нем — он был лишен возможности их распространять и приобретать сторонников. Расправа с Голицыным, как и с Долгорукими, была примитивным актом мести.
И несколько слов о знаменитой библиотеке Д. М. Голицына, хранившейся в прославленном его имении Архангельском, что под Москвой. По словам отца исторической науки в России В. Н. Татищева, она содержала «многое число редких и древних книг, из которых при описке растащена; да и после я многих не нашел и уверен, что лучшие бывший герцог Курляндский и другие расхитили».
В десятилетнее правление Анны Иоанновны было организовано еще несколько судебных процессов, правда, менее громких и касавшихся менее знаменитых фамилий. К ним относится процесс над членом «ученой дружины», как называли просвещенных соратников Петра Великого, известным историком и администратором Василием Никитичем Татищевым — главой администрации, управлявшей металлургическими заводами на Урале.
На неуживчивого, с крутым характером талантливого администратора в 1739 году пожаловался Бирону сослуживец Татищева полковник Тевкелев. Бирон воспользовался случаем, чтобы придать делу Татищева политический оттенок, и поручил расследование жалобы своему клеврету графу Михаилу Головкину. Граф в угоду покровителю на основании беседы с Тевкелевым признал Татищева виновным во взятках и в неоправданно затянувшемся выборе места под строительство Оренбурга. Для более детального расследования дела была создана следственная комиссия. Меры Бирона невозможно расценить иначе как месть Татищеву за то, что тот решительно протестовал против передачи казенных заводов в частные руки, например Гороблагодатских заводов проходимцу Шембергу, которому в корыстных целях покровительствовал герцог.
Татищев конечно же был бы подвергнут суровой каре, если бы не смерть Анны Иоанновны и последовавшее за нею падение Бирона. Следствие, однако, не прекратилось, ибо сохранил влияние Михаил Головкин — враг Татищева и Остермана. Василий Никитич обратился за защитой к Остерману, и тот посоветовал ему обратиться с челобитной к Анне Леопольдовне с признанием своей вины и просьбой о помиловании. В результате судная комиссия 31 июля 1741 года прекратила существование, а Татищев получил назначение к калмыцким делам[250].
Неизмеримо больше испытаний выпало на долю другого соратника Петра Великого, его кабинет-секретаря Алексея Васильевича Макарова.