– Тебе приходило в голову, что преступник может спрятать свою жертву здесь в нижней пещере? – спросил инспектор.
– Если бы преступником был снежный человек, может, и пришло бы… Меня хилым не назовешь, но я бы не отважился на такое.
– Однако ты донес ее сюда с уступа, на который упала машина, – возразил инспектор.
– Да, но повторить этот танец над пропастью не смогу, даже если правительство даст мне орден Подвязки. Просто у меня не было выбора. Если бы я оставил ее в машине, она замерзла бы насмерть… А когда я сюда ехал, я останавливался в баре возле бензоколонки…
– Значит, это ты закидал их вопросами еще до меня? – прервал его Роджер.
– А ты только и думаешь о своей статейке да о своей газетенке? – оглянулся на него Сэм.
Роджер не обиделся. Материала он насобирал предостаточно. Заголовки и подзаголовки огненными стрелами метались у него в голове.
– Когда я сюда подъехал, увидел внизу машину вверх колесами, – продолжал Сэм. – Подумал, что наверняка в ней кто-то остался, и решил спуститься. А потом еле вытащил Нору из машины. Больше всего мне не хотелось свалиться вместе с ней с обрыва вниз, доставить такое удовольствие «мистеру Икс». Ну, вытащил я ее из машины и совсем забыл про морской прилив. Наверх я не мог с ней взобраться, и вот тогда вспомнил про пещеру, тут хотя бы нет ветра. А потом я хотел пойти за помощью, но побоялся, что она может прийти в себя и очень испугаться. Одна, в каком-то темном склепе… Со страху можно умереть.
– Все понятно, – сказал Крук. – Что будем делать, инспектор?
Полицейский не был расположен докладывать гражданским лицам о своих намерениях и ответа не дал. Он подозвал сержанта и приказал ему подняться со своими спутниками на дорогу и съездить в машине за доктором.
Сержант, не тронувшись с места, задумчиво проговорил:
– Вот скоро выйдет луна, тогда будет светлее.
– Распорядись, чтобы по возможности скорее забрали отсюда эту девушку, – сказал инспектор, не глядя на него.
– Если бы она пришла в себя… – начал Роджер, но Сэм не дал ему договорить:
– Ты бы, конечно, сразу взял у нее интервью. Пока она не успела скончаться. Так, что ли?
– Мистер Трентхем хотел сказать, что если бы девочке стало лучше, ее было бы легче вынести отсюда и поднять наверх, – примирительно заметил Крук.
Все это время Нора не пошевелилась, не сказала ни слова, не открыла глаза. Лишь слабое частое дыхание говорило о том, что она жива.
Когда Артур Крук и Роджер Трентхем вышли из пещеры, репортер стучал зубами от предутренней стужи. Крук насмешливо заметил:
– У меня в машине есть толстый плед. Можете кутаться в него до самого Лестингхема.