Калеб почувствовал ее, когда Лиа прошествовала в ванную из-за их связи истинных суженых. Он чувствовал ее присутствие, даже когда был отвернут от двери. Мужчина медленно повернулся к ней лицом, но смог увидеть только ее тень сквозь затуманенные стекла.
Калеб закрутил воду и распахнул дверь. Она громко замурлыкала, и он не мог не улыбнуться. Ее глаза были глубокого золотого цвета, а изо рта вырывался рывками воздух.
Выйдя из душа, мужчина остановился перед ней. Ее взгляд пробежался по нему, и то, как она замурлыкала, уставившись на его член, заставило все внутри него напрячься. Раздался громкий стук во входную дверь, и огромная кошка гневно зарычала.
— Я чувствую то же самое, моя сладость, — сказал Калеб, вздыхая. Он схватил полотенце из шкафа и обмотал его вокруг талии. Лиа последовала за ним к двери и свирепо осмотрела Нэша с двумя женщинами, которые держали пакеты. Калебу понравилось, что она была раздражена из-за того, что их прервали. Он к слову тоже был не слишком рад этому.
Женщины — две вампирши клана — ожидали снаружи и, казалось, старались не смотреть в глаза Лиа. В то время как Нэш суетился взад и вперед расставляя еду на столе и складывая одежду на журнальный столик. Калеб наблюдал за Лиа, чей золотой взгляд не упускал ничего. Она будет отличной хозяйкой города — парой Мастера — когда обратиться.
— Вам нужно что-то еще? — спросил Нэш.
— Нет. Спасибо.
Нэш улыбнулся и, кивнув, направился к двери. Дверь закрылась и автоматически заперлась. Мужчина обернулся и обнаружил Лиа с лапами на столе, обнюхивающую накрытые подносы. Она выглядела восхитительно.
Калеб двинулся к столу и поднял с обоих подносов крышки. Она с интересом замурлыкала. Усики задвигались, когда она втянула в себя аромат. На двух подносах лежали приготовленные и сырые стейки. Вампиры не ели. Они поддерживались кровью — настоящей или синтетической — которую пили ежедневно.
Мужчина поднял обе тарелки и расставил их на полу, присев напротив Лиа. Когда она подошла, ее нос задергался. Большие лапы с когтями воткнулись в сырой стейк, и она подтянула его к себе. Кошка прилегла на живот со счастливым мурчанием, поворачивая голову и вгрызаясь в стейк. Она не использовала большие, изогнутые клыки, чтобы есть, но использовала зубы позади, чтобы разрывать мясо. Клыки, вероятно были для обороны, смертоносные мечи, и он был уверен, что уж она умеет ими владеть.
— О кормлении ранее, — начал он, опустив подбородок на колено, пока смотрел как она ест.
Она замерла, глаза сузились, и тигрица зарычала в знак своего неодобрения.