Кентавр Алинир встал на ноги, оперевшись на плечо выбравшегося следом Лиона Мерсье. Стоун решил взять дело в свои руки, он приблизился к пропасти, указал на неё картинным жестом:
– Смотрите все! Здесь погибли моряки, пришедшие к кентаврам за помощью. Здесь коварные звери уничтожали следы своего преступления! Сюда, в эту пропасть, на глазах моих товарищей, у меня на глазах проклятый Лаур бросил мою любимую. Моя невеста Рейчел Мон погибла. Не выдержал горя её отец. Его смерть тоже на совести бесчестных кентавров! Клянусь святой Девой Марией, что каждый из нелюдей достоин смерти! Вот этот, по кличке Алинир, помогал Лауру убивать людей. Я тому свидетель! Смерть кентаврам! Смерть кентавру Алиниру!
Неуверенная поддержка пиратов погрязла в странном молчании. Было слышно дыхание людей, раненого кентавра, скольжение ветра по голым камням. Тильда Ксавье стояла, потупив глаза и смиренно сложив ладони. Джон Стоун был уверен, однако, что она не смотрит на него, опасаясь выдать свои истинные чувства. Он сам пылал ненавистью к ведьме, разрушившей все его надежды.
Джон не выдержал:
– Что вы стоите?! Разве кентавр не достоин смерти?! Осталось только выбрать, как он умрёт, – и он направил шпагу на полуконя.
У Джона сладко заныло сердце от предощущения схватки и исполнения планов мести. Но он не смог сделать и шага: белый кентавр ринулся на него, схватил в мощные объятия и прыгнул в пропасть. Джон даже не успел испугаться, только услышал удаляющийся крик. Мир исчез в головокружительном падении.
– Руна, девочка! – позвал Хозяин Мозер девушку, которая внимательно всматривалась в сумерки зеркала, показывающего площадку перед обрывом.
Большая группа цыганок и кентавров собралась на травяной лужайке у скалы Первого Перехода. Именно здесь Рейчел превратилась в цыганку Руну. Старшему кентавру пришлось ещё дважды назвать по имени девушку, увлечённую странными событиями на вершине скалы, где находился сейчас её Джон Стоун.
– Да? – растерянно спросила Руна, оборачиваясь, наконец, к Хозяину Мозеру.
– Мне срочно надо поговорить с тобой! – как можно твёрже сказал Мозер, уводя девушку от зеркала.
У Руны на глазах выступили слёзы, она ощущала нервную дрожь, будто замогильным холодом веяло, но не от реки, а сверху, с той скалы, откуда она упала вместе с Лионом-Лауром. Ей всё время казалось, что отведи она взгляд от стоящего наверху Джона, и случиться что-то страшное, непоправимое.
– Я слушаю, Хозяин Мозер, – торопливо сказала Руна. – Но что происходит? У меня плохие предчувствия, понимаете?