— Без меня не начнется, — спокойно заметила сидящая перед ним женщина.
— И почему же? — отстраненно осведомился Инквар, теребя ее волосы и пытаясь решить каверзную задачку, как затратить на последних пациенток поменьше времени, но не сделать их хуже других.
— Тильда — сестра Динера и его главный повар, — преданно доложила помощница.
— Тогда отчего такую важную птицу Нанита не причесала первой? — сам себе задал вопрос Инквар и тут же словно забыл о нем. — Ината, там сахар остался?
— Дайг целый туесок принес.
— Отлично. Подавай щипцы и сделай нам лимонаду. Только лимонный сок весь не трать, ваши женщины не любят заботиться о коже. — На миг искуснику вспомнилась белизна шелковой кожи Хангильды, но видение тотчас бесследно утонуло в заботах, не вызвав ни сожаления, ни досады. — Пять минут передохнем, потом позовешь еще одну клиентку. Причесывать буду я, а красить ты, но только там, где я скажу.
— Спасибо, — тихо поблагодарила Тильда и внезапно предложила: — Могу и я помочь. Пока Ината не научилась, я иногда помогала Наните. Но сейчас не хватает времени, вот и прихожу после всех.
Инквар не сомневался, что Тильда немного слукавила и не дружит она с лавочницей вовсе не поэтому. Слишком уж они разные, чтобы стать закадычными подругами. Да и вряд ли женщина, причесывавшая других, не сумела бы позаботиться о себе. Скорее всего это Динер, давно изучивший характеры женщин, послал сестру приглядеть за порядком. Но все равно ее предложение как нельзя кстати, и отказываться Инквар не будет.
Всех последних лицедеек они впустили в комнату разом и, убрав в уголок зеркало, рассадили спиной к столу с инструментами. Инквар обошел вокруг примолкших клиенток, прикидывая, кого может спокойно доверить Инате с Тильдой, оставив себе только право выбрать образ и присматривать за точностью исполнения, и выдал помощницам краткие указания. Потом чуть добавил себе скорости и взялся сразу за двоих. Сложных кос он больше не плел, зато щедро объединял самые сложные укладки и локоны, незаметно придав крепости лимонному соку, раствором которого смачивал расческу.
А едва выпроводив одну из восхищенных своим новым обликом хористок, усадил на стул Инату и взялся за ее каштановые волосы, твердо вознамерившись сделать все, чтобы в памяти девушки осталась эта прическа, а не его угроза про окно. Попутно, пока сохли локоны помощницы, он деликатно подправил прически остальных девушек и закончил работу над лицом еще одной клиентки.
— Вы чудо, мастер, — с жаром выдохнула она, изучив себя в зеркале. — Можно я теперь всегда буду у вас причесываться?