Я устроилась в кресле в гостиной, чтобы прочесть синопсис этой жизни, которая не хотела кануть в забвение. Написано было в телеграфном стиле – мне излагали факты, подчеркивали то здесь, то там необходимость эмоции («В том году умер мой отец: мне было грустно») и давали ненужные хронологические ориентиры. Издательский дом Империи теперь достаточно доверял мне, чтобы опустить сюрреалистические директивы, которые включал в первые синопсисы, указывая мне, в какой момент надо добавить пафоса, а какие пассажи написать так, чтобы читатель понял, что речь идет о ключевом событии (будущая актриса смотрит «Молчание ягнят» с Джоди Фостер и понимает свою судьбу). Это не было бы так смешно, если бы «будущая актриса» не прославилась в дальнейшем регулярным присутствием в таблоидах, на площадках телевикторин… и благодаря исключительно едкой пародии, которую сделал на нее один злой юморист. Мне стоило больших усилий не поддаться легкому цинизму, а впрочем, это было неизбежно: ведь чем незначительнее карьера, тем настоятельнее потребность в создании персонального мифа.
Итак, я пыталась отыскать в истории певицы-актрисы ключевые события, которые должны были стать моей путеводной нитью. Но их не было. Почти всю жизнь ее преследовало совершенно невероятное невезение, порой до смешного: к такой степени неудачливости просто нельзя относиться серьезно. Жлобы-родители, вороватый импресарио, неверные любовники, вороватый муж (он же импресарио), завистливые коллеги, нечистый на руку бухгалтер – список можно было длить и длить. Систематически, в любой ситуации, она делала худший выбор. Но никогда не жаловалась. Это было потрясающе.
Она была, пожалуй, вполне довольна судьбой, а в своем предсказуемом «перевоплощении» – она жила теперь одна за городом и выращивала лаванду – и вовсе счастлива. Я положила синопсис перед собой на кофейный столик и легонько отодвинула его ногой. Происходило нечто ненормальное: я положительно реагировала на эту историю – более того, я была тронута.
Во мне боролось желание заплакать перед этим уроком жизни, который я находила откровенно прекрасным (выращивать лаванду! улыбаться назло невзгодам! расцветать, невзирая на удары судьбы!) с желанием засмеяться над собой. Это никуда не годится, сказала я себе. Решительно, у меня нет больше никакой дистанции. Я схватилась за телефон и набрала номер мобильного Никола, который тут же ответил. Я слышала в трубке грохочущую музыку. Он был на записи нового альбома непотопляемой группы, и ему приходилось кричать, чтобы было слышно.