– Нет ничего приятнее, чем откладывать свои проблемы на потом, а? – сказала Катрин, на что я ответила прочувствованным «м-м-мм». – Что ты будешь делать, когда он позвонит в понедельник?
– М-М-ММ! – повторила я.
Она посмотрела на меня, улыбаясь:
– Думаешь, что к понедельнику ответ придет сам собой, да?
Не найдя, что сказать, я села на кровать с котами на руках. Катрин, понаблюдав за мной немного, с жалостью склонила голову и заявила:
– Ладно. Пошли обратно к нам. Жалко мне тебя…
Через два стакана вина – а может, дюжину, – изрядно под хмельком, я с пафосом объявила, что я – одна из самых счастливых женщин на свете, потому что два замечательных человека влюблены в меня.
– Ты невыносима, – сказала мне Катрин. И я была совершенно с ней согласна, но не могла не поражаться вслух своему везению и иронии судьбы, мешавшей мне им насладиться.
«It was the best of times, it was the worst of times»[74], – без конца повторяла я в свой стакан с вином, чувствуя себя глубокомысленной и проницательной.
Следующий день я провела в том же состоянии полнейшей нерешительности, дойдя до того, что хотела позвонить Жюли Вейе и потребовать у нее ясного и четкого ответа. Я, правда, перестала донимать Катрин и Никола, что-то несуразное писала и разговаривала с котами, пока около шести мне не позвонила встревоженная Катрин:
– Мы не слышали твоих стонов весь день, вот и подумали: «Или она умерла, или приняла решение». Первая версия показалась нам более правдоподобной, и мы забеспокоились.
Я натужно посмеялась, но дала себе обещание, что не пророню ни слова о моей дилемме завтра в клинике оплодотворения. Что мне, наверно, удалось бы, если бы Катрин не подняла тему сама, и теперь я снова грызла себя, а она рядом со мной упорно не поднимала глаз от буклета.
– И вообще, – сказала я наконец, – я не решила, что брошу Максима или что бы то ни было.
– Да уж, меня бы это удивило, – отозвалась Катрин, не поднимая головы.
– Мой отец думает, что мне надо бросить обоих. Но это несколько абсурдно, в той мере…
– Твой отец?
– Да… я звонила отцу сегодня утром.
– Чтобы спросить у него совета.
Катрин отложила буклет и смотрела на меня с улыбочкой.
– Ну да…
– Ты, правда, совсем запуталась, а? Уж если ты обращаешься к Биллу за советом в сердечных делах, значит, дела твои хреновые…
– Хватит!
Катрин от души смеялась. Знать бы, подумалось мне, я отвлекла бы ее своими проблемами гораздо раньше.
– И Билл посоветовал тебе бросить обоих?
– Да. Это его слова.
– В этом что-то есть, – признала Катрин. – И вообще, кому сейчас нужен мужчина, а?