– Разве вы успели сойтись, папа? Но не будем о нем, ладно?
– Ты сожалеешь?
– ПАП!
– Жозиана просила меня не говорить с тобой о нем.
– Может, будешь иногда слушать, что говорит твоя жена?
Он промычал: «М-мм-да…» с сомнением и так многозначительно, что я рассмеялась.
– Твоя мать тоже советовала не доставать тебя этим.
– Ну, хватит!
– Если бы я всю жизнь слушался двух моих жен, Женевьева, я бы только и делал, что читал «Пророчество» Карима как-его-там да лечил простату. Но если ты меня об этом просишь, я готов заткнуть фонтан.
– Да, я тебя прошу. – Я посмотрела на него и улыбнулась. – А за простатой ты все-таки послеживай.
Он держал слово весь вечер и очень старался меня не разочаровать. Но если мой отец ценой героических усилий и способен был «заткнуть фонтан», то совершенно не мог не выражать свои чувства мимикой и жестами, которые в других обстоятельствах насмешили бы меня. Флориан, все понимавший, давно уже не пытался понравиться моему отцу. Он был вежлив и, как все, делал вид, будто не замечает ужимок Билла.
Поэтому сегодня, на многолюдной лестнице дома Катрин и Никола, я смотрела, как он элегантно пожимал машинально протянутую руку отца, и в тысячный раз говорила себе, что равнодушие с легкой примесью раздражения, которое тот выказывал ему, не имеет ровно никакого значения.
– Выпить есть? – спросил Билл у Катрин.
– Да, да, – ответила моя подруга. – Пройдитесь тут, где-нибудь да найдете бутылку чего-нибудь, это точно. Глазам не верю, что вы пожаловали, Билл.
– Мне это в удовольствие, моя красавица. Мне нравится твой латино… ты не очень грустишь, что он уезжает?
– Нет, – соврала Катрин. – А что?
– Ну, не знаю, Женевьева мне говорила, что вроде вы…
Он сделал вульгарнейший жест, от которого Катрин взвизгнула, а Флориан рассмеялся. Катрин возмущенно посмотрела на меня, и я смогла лишь жалко улыбнуться в ответ: мне еще случалось, расслабившись, доверять отцу некоторые вещи, которых нельзя повторять! Нет чтобы вспомнить, что он повторял все и всегда, в первую очередь то, чего нельзя.
– Упс? – сказала я, хлопая глазами в знак раскаяния.
– Ты совсем дура, да?
– Ладно, пойду разыщу что-нибудь выпить, – вздохнул Билл, притворяясь смущенным, хотя это состояние было ему абсолютно неведомо.
– Я с вами, – вызвался Флориан. – Тут есть виски, в кухне у Катрин. Вас устроит?
Это жалкое усилие тронуло меня и одновременно задело. Мне не хотелось, чтобы Флориан так унижался.
– А ты разве не шнапс пьешь?
– Вообще-то я пью белое вино, – ответил Флориан, показав свой бокал.
– Белое вино – дамское пойло.