– Так показать вам, где виски, или нет?
– Угу. – Отец недоверчиво покосился на Флориана. – О’кей.
Они ушли вместе, и у меня огромный камень упал с души. Я откинулась назад, прислонившись к стене коридора.
– Все такая же большая любовь между ними? – спросила Катрин.
– Да, увы, хотя парень старается…
– Не так это страшно, киска.
– Да, я знаю… но, кажется, меня это достает сильнее, чем раньше.
Я искоса взглянула на Катрин. Зря я это сказала – она могла понять, что если я сегодня реагирую хуже прежнего на недоверчивое отношение моего отца к моему возлюбленному, то это, быть может, потому, что я сама перестала ему доверять?
Катрин положила руку мне на бедро.
– Знаешь, Жен, это нормально – задаваться вопросами. И нормально, что ты задаешься.
Я остолбенела – проницательность никогда не была сильной стороной Катрин, и я всегда поражалась, когда она ее проявляла. Я хотела ответить, но тут к нам подсел Никола.
– Твой отец клеит мою подругу, – сообщил он мне.
– Надо ли кому-то напоминать, что по возрасту она годится ему в подруги? – спросила Катрин, за что тут же получила тычок в плечо.
– Вообще-то она на шесть лет старше Жозианы, – уточнила я и выгнулась, чтобы избежать такого же тычка. Поддразнивать Никола по поводу возраста Сьюзен уже несколько недель как вошло в привычку, и никто не обижался. Они оба принимали эту разницу в возрасте так естественно, что мы могли позволить себе шпильки, никак, впрочем, не влиявшие на наше хорошее отношение к Сьюзен.
Мне подумалась, что сама я далеко не так верю в свою любовь, чтобы подобные комментарии на ее счет не задевали меня. От этой мысли мне стало невероятно, безмерно горько, захотелось немедленно отыскать Флориана и смыться с ним по-тихому. Все было намного лучше, когда мы оставались вдвоем, в мягком и уютном гнездышке нашей постели и наших клятв в вечной любви. Я взяла бутылку текилы, оставленную на лестнице Эмилио, и отпила большой глоток.
– О чем разговор? – спросил Никола, перехватив у меня бутылку.
– О Жен, ей трудно смириться с фактом, что она еще задается кое-какими вопросами, – многозначительно ответила Катрин.
– А-а-ааа, – протянул Никола. Они переглянулись, и я поняла, что этот разговор для них наверняка не в новинку и они только и ждали удобного момента, чтобы обсудить это со мной.
– Это западня, – возмутилась я. – Вы загнали меня в угол.
– Твой друг увяз в политической дискуссии с Эмилио и студентом-социологом, это надолго, – сказал Никола, обняв меня за плечи на случай, если я захочу убежать (а я хотела). – Ты имеешь право задаваться вопросами, Жен.