– Я не могу туда пойти, – повторила я.
– Ну так не ходи, – предложила Катрин.
– Я ей это весь день твержу, – вмешался Никола. – Но она, кажется…
– Если я не пойду, – подхватила я эстафету, – для отца и Жозианы это будет жестокий удар. Обида на годы. Я не хочу обид. Но и семейных сборищ я сейчас не хочу… Какого черта я попрусь на день рождения младшей сестры?! Да и ей-то на это плевать!
– Брось, – сказала Катрин. – Я уверена, что ты ее кумир.
Я вместо ответа просто показала Катрин на упомянутого кумира: спутанные волосы, старенький дырявый свитерок, штаны с пузырями на коленях и теплые тапочки. Вряд ли на это запала бы девочка-подросток, которая ездит в техпомощь, вырядившись, как Гвен Стефани[24]. Катрин кивнула, соглашаясь.
– Я могла бы объяснить Биллу и Жозиане, что у меня несчастная любовь и у меня нет настроения встречаться с дамочками из Лоррена…
Катрин чуть улыбнулась:
– Но ты ведь можешь… и пойти – ненадолго, часа на два, на три, чмокнешь сестру, засвидетельствуешь почтение и – пулей обратно!
– Именно это я ей и предлагал с двенадцати до двух, – сказал Никола. – Решайся на что-нибудь, Жен. Ничего страшного, если ты не пойдешь. Думай о себе, вот и все.
– Да, я ДУМАЮ о себе! Я думаю, что будет со мной, если я не пойду, и схожу с ума.
– Что-то ты легко сходишь с ума в последнее время.
– Имею право, у меня несчастная любовь!
Катрин состроила сокрушенную мину:
– Мы договоривались – только до понедельника, киска. Технически ты права больше не имеешь.
– Как это?..
Я скрестила руки и откинулась на спинку дивана – настоящая карикатура на обиженного ребенка.
– Знаешь что? – сказала Катрин. – Я думаю, тебе надо идти. К тому времени пройдет уже две недели после «событий», ну вот… тебе только на пользу. Час. Максимум. А потом мы привезем тебя сюда.
– «Мы» привезем? Вы поедете со мной?
– Ни за что, – отчеканил Никола, а Катрин в унисон с ним сказала:
– Ну да, конечно, мы с тобой!
Я представила, как впервые после «событий» надеваю цивильную одежду (я не носила «настоящих» брюк после ухода Флориана), как выхожу на свежий воздух, поддерживаемая двумя моими друзьями, как пью вино с видом сильной женщины, смирившейся с судьбой, вызывая восхищение родни и уважение компании подростков, которые увидят в моем стоицизме перед несчастьем признак бесконечной крутизны.
– Может быть, – неуверенно согласилась я.
– Отлично. Вот и начинай одеваться сейчас же.
– Это же только через две недели, Кэт!
– Совершим первый выход. Что-нибудь незатейливое, попрактиковаться.
– Не-е-еет…
– Да. Просто пойдем, выпьем по стаканчику в баре Нико.