– Я с тобой, если позволишь, lover girl[41].
– Почему лава герл? – крикнул Ной.
– Да, почему твой стыд мы показываем жестами, а мой выражаем вербально, а? – спросила я.
– Что такое «твой стыд»? О-о-о! Четвертый босс готов!
В дефиците внимания со стороны мальчиков определенно были свои плюсы. Я повесила пальто и направилась в кухню.
– Так-так-так, – сказал Никола, входя следом. – Ночка удалась?
– Серьезно, дружище, тебе ли смеяться надо мной… Ты-то что делал, ты вернулся сюда и надрался с Кэт?
У него был обескураженный вид:
– А ты будешь смеяться надо мной, если я скажу, что все гораздо хуже?
– Конечно.
– Кэт уже легла, когда я пришел… но была бутылка текилы на столе… Наверно, Эмилио заходил выпить с ней по стаканчику… вот…
– И ты пил текилу в одиночестве.
– И смотрел «Брейк-Пойнт».
– Что?
Теперь он тоже смеялся, расслабленным смехом человека, перебравшего накануне.
– Он шел по «Мувипикс», или уж не помню, по какому каналу, а я был слишком пьян, чтобы встать с дивана, и бутылка была под рукой, и…
– Хватит, не надо подробностей, а то я заплачу.
– Ной проснулся в половине седьмого.
– Ух…
– Ну а ты, чемпионка?
– Что – я?
Я переспрашивала нарочно. Губы сами собой растягивались в победную и самодовольную улыбку.
– Да брось ты! Когда я ушел из бара, вы практически трахались на… вы трахались на столе?
– НЕТ! Тпрру… Нет. Не на столе. И даже не в баре, если хочешь знать. Мы вели себя очень цивилизованно.
Никола посмотрел на меня, словно говоря: «Не пудри мне мозги». Я почувствовала, что улыбаюсь, как девчонка.
– Слушай… я такого не вытворяла с тех пор… с того вечера, когда я встретила Флориана, можешь поверить?
– Я не могу поверить, что ты сказала «Флориан» и не утратила улыбки. На пользу пошло?
Я чуть не выпалила в ответ «да-а-аа», но сдержалась. Своего рода уважение, с примесью искренней благодарности к Максиму, помешало мне продолжать. Я вспомнила утреннюю эрекцию, которую он имел деликатность не навязывать мне, вопросы о Флориане, которых он так изящно избегал, его искренность, которая мне нравилась, хоть и вызывала некоторую неловкость. Я не могла сказать, что просто воспользовалась им. Да и так ли оно было?
– Не знаю, – сказала я Никола. – Я хочу сказать: конечно, на пользу в основном, потому что…
Я не хотела становиться женщиной, подзаряжающей свое эго оргазмами в незнакомых объятиях, но подозревала, что Никола все понял правильно.
– Тяжко это? – спросила я.
Он рассмеялся:
– Брось, что ты несешь? И могу я тебе напомнить, что Макс, наверно, самый легкий человек на свете?
– Это тоже странно. Он иногда так на меня смотрит…