Эсэсовцы остановились в нескольких шагах, осматривая зал. Петро слышал каждое их слово.
— Я впервые в этом городе, — говорил оберштурмбаннфюрер, — и он произвел на меня неплохое впечатление. Центр напоминает наши старинные города.
— Когда вы приехали? — спросил его спутник.
— Сегодня. И уже имел счастье встретить вас.
— Тут служит и Эрхард Шульц. Помните его?
— Еще бы. Замечательный парень!..
Позади Петра раздался скрип стульев. Так и есть, они сели за соседний столик!.. Сердце билось, кровь стучала в висках. Стоит Амрену бросить один только взгляд.
Осторожно сунув руку в задний карман брюк, Петро незаметно вытащил маленький браунинг. Опираясь на левую руку и изображая пьяного, положил пистолет на колено, прикрыв его ладонью правой руки. Шесть патронов для них, последний — для себя…
А что, если пробежать зал и выпрыгнуть в окно? Первую пулю Амрену, вторую — в того эсэсовца. Харнак и оберштурмфюрер пьяны, не успеют ничего понять. До окна — пять метров. А если оно закрыто? И потом — придется прыгать со второго этажа… Даже если не сломает ногу, успеет ли добежать до машины?..
А они разговаривают.
— Где вы остановились? — спросил эсэсовец.
— Пока не акклиматизируюсь, решил пожить в офицерской гостинице, — ответил оберштурмбаннфюрер. — Номер удобный и, главное, в центре.
— Что закажем? Вы мой гость, и сегодня я угощаю.
— Признаться, я проголодался. Может быть, рыбу, бифштекс с картошкой, салат? И конечно, что-нибудь выпить…
— У нас на столе нет почему-то прейскуранта.
— Можно попросить у соседей.
Заскрипел стул, кто-то приближался к их столику. Неужели Амрен? Петро сжал пистолет в руке… Кто-то дышит ему прямо в затылок…
— Простите, нельзя ли заглянуть в ваш прейскурант?
Нет, не Амрен. Харнак небрежно отодвинул на край стола карточку. Офицер поблагодарил и ушел на свое место.
“Спокойно!” — приказал самому себе Петро и низко опустил голову, притворяясь, что очень увлечен разглагольствованиями Харнака, а на самом деле старался не пропустить ни одного слова из разговора за соседним столиком.
— Какие у вас отношения с штандартенфюрером Менделем? — спросил Амрен у эсэсовца.
— Служебные.
— Я теперь буду ему подчинен.
— С Менцелем можно договориться. Человек с размахом и без старомодной деликатности.
— Где же официант? Ну и порядки у вас! Кажется, я умру с голоду, — заворчал Амрен.
— Обратите внимание на столик в углу. Видите того гауптштурмфюрера? Следователь из гестапо, правая рука Менцеля.
— Тот, пьяный?
— Да, это его недостаток. Коньяк и женщины… А так — светлая голова.
— А кто с ним?
Петро содрогнулся.