– Сколько?
– Двадцать две тысячи золотых в год! И мне очень, очень стыдно вспомнить, йотуна мать, за какую сумму мы с Ингваром пообещали не делать того же самого с нашей северной стороны. Но откуда ж нам было знать, простоте чащобной, что на белом свете существуют такие деньги! В общем, василевс только успевает поворачиваться. И я очень рад, что не я – доместик каких-нибудь схол и даже не великий этериарх.
– И что это означает для нас? – спросонья Эльга не могла сообразить, почему ради этих сведений, которые уже спутались у нее в голове, понадобилось будить весь дом.
– Это означает, – Мистина наклонился к ней и взял за руку, – что мы нужны грекам не меньше, чем они нам. И мы не зря застряли здесь, может быть, на всю зиму. Продолжай торговаться. Они хотят наступать, чтобы навсегда обезопасить себя от сарацин. Пообещай им шесть-семь сотен оружников – и получишь взамен семь сотен папасов[39]. Правда, я не уверен, что это будет такая уж выгодная сделка… Я бы взял деньгами.
* * *
Мистина еще раз оказался вещуном.
Когда до прощального приема оставалось дней пять, в палатион Маманта пожаловали два посланца от патриарха и синклита. Это были уже знакомый Эльге Вонифатий Скифянин, один из священников Святой Софии, и протоспафарий Каллиник из подчиненных логофета дрома. Благодаря высокому чину царевых мужей, Эльга приняла их сама – сидя на белом троносе в триклинии, где по сторонам на скамьях расположились послы и ее приближенные.
– Василевс, патриарх и синклит рассмотрели пожелания, высказанные высокочтимой архонтиссой, – начал Каллиник.
Эльга слышала этот запев уже десять раз, если не больше, однако сейчас у нее чуть сильнее забилось сердце. Многозначительный вид посланцев выдавал, что сегодня у них и впрямь есть что предложить.
– Знание есть благо для подданных – так говорит высокочтимый Константин, василевс ромеев, – начал Вонифатий – рослый мужчина, немолодой, но еще крепкий по виду, с большой загорелой лысиной, окруженной венчиком седых кудрей. – Ибо сказал Господь: «Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари»[40]. Снисходя к желанию твоему нести Христову веру и заботиться о спасении подданных, василевс посчитал возможным снизойти к просьбам, кои твоя светлость высказала во время приема. Ты желала, чтобы василевс даровал тебе ученых служителей Божьих, священные предметы и книги, дабы могла ты устроить у себя в Росии церковь Христову.
Эльга величаво кивала, подтверждая: да, этого она желала. Сердце билось в недоверчивом ликовании: неужели она все же переубедила, переупрямила греков? Бросила быстрый взгляд на Мистину: пора готовить щит – скоро будем прибивать на ворота… Он тоже слушал чрезвычайно внимательно.