Боковым зрением я уловил шевеление воздуха.
В палате проявился Гольян. Вот прямо так — не вошел, не пробрался, а нарисовался враз. При этом он не стоял, а лежал на спине, аккуратно подпирая дверь ногами. На мой вопросительный взгляд приложил указательный палец к губам. Серьезный, сосредоточенный, он внимательно озирал палату. Верно, изучал на предмет камер и прочих скрытых устройств. И руками так во все стороны разводил, точно медитировал. Ничего смешного вроде, а мне смеяться хотелось. Вот же шустрый веник! И сюда умудрился проскользнуть. Не зря его Гольяном прозвали. Верткий да скользкий — ни за что не удержишь. Если захочет куда-то проникнуть — обязательно пройдет и прошмыгнет.
Гольян выплюнул в ладонь серый комок сосновой смолы, поднявшись, подкрался к зависшему надо мной грависенсору. Найдя отверстия микрофонов, прилежно залепил их смолой, а к камере плотно прижал обе ладони.
— Ты давай это… Не лыбься. Сейчас Скелетон через меня поработает. Наведет здесь картинку.
— А где он? — тихо поинтересовался я.
— Где надо.
Гольян ушел в себя, отключился от мира. И ладони у него дрогнули. Я отвел взгляд в сторону. Скелетон с Гольяном много чего научились вытворять с техникой. В Ковчеге — вон сколько всего перепортили. Но дуэт, надо признать, был слаженный. Я не сомневался, если надумают удрать через Излом, то непременно вдвоем.
— Готово, — Гольян шумно выдохнул и, присев на край моей койки, энергично встряхнул ладонями. — Картинку мы им заморозили минуток на шесть-семь. А дальше линять придется. Так что вот…
— Чего вот-то?
— Ну… — Гольян немного растерялся. С задачей проникновения он справился, а далее, видимо, план у него прорисован был смутно.
— Пришел вот. На тебя поглядеть, проверить, как ты тут.
— Да нормально все. Руки вон новые приставили. — Я показал ему ладони. — Нравятся?
— А мне-то что. Главное — чтоб тебе нравились.
— Да мне нравятся. Дохлые только. Развивать надо. Вон, эспандеров сколько… У Мятыша, верно, столько же. Он этажом выше.
— Знаю, мы туда поначалу сунулись, но там народ толчется, сиделка постоянно. Так, глянули одним глазком…
Это утешало. Значит, вместе в Ковчег вернемся. Сколько им еще нас тут мариновать…
— Между прочим, про вас тут спрашивали, — сообщил я. — И про Хобота, и про то, как периметр взламывали и прочие дела. Серьезный такой допрос.
— А ты что?
— А что я! Все они, похоже, и так знают. Ну то есть про периметр только догадываются, а про озеро им без того все было известно.
— Откуда это? — насторожился Гольян.
— Оттуда… — я коротко изложил ему все, что разузнал. Гольян только головой мотал, пока слушал.