— Мне как-то по барабану, — ответил Виктор, — Стамбул — город контрастов.
Разговор плавно переходит к теме "расскажи о себе", подумал он. Соня начинает заигрывать — то ли оттого, что нечего делать, то ли после душа располагает, то ли хочет выяснить, отчего я к ней так безразличен на фоне всеобщего внимания. А это опять ведет к теме "расскажи о себе"...
— Жаль, что взял не телевизор, — сказал он, — было бы что смотреть.
— И что бы мы смотрели? Передачи кончаются в двенадцать.
"Черт, еще один прокол."
— Слушая тебя, теряешь чувство времени. Сразу видно человека искусства.
— А ты считаешь себя неинтересным собеседником... Верно?
Виктор пожал плечами.
— Не знаю. Не задумывался.
— Но не обязательно говорить о работе, можно о книгах, о музыке... Можно я гляну?
Она подошла к полке и потянула на себя один из конвертов пластинок.
— Так ты, оказывается, битломан? — удивленно спросила она, обернувшись. — Ты слушаешь мерсибит?
— Разве это запрещено? Диски фирмы "Мелодия".
— Ну да, но... И "падающие камешки"... Это же музыка молодежи, бунтующего поколения.
— "Роллинги" прекрасные музыканты. Это один из лучших их альбомов, кстати. А грязный имидж — это только реклама, шоу-бизнес. Нравы Запада, когда талант вынужден служить прибыли. Но к музыке это не относится, "Aftermath" — это же классический ритм-энд— блюз, но группа решила экспериментировать с африканскими инструментами... А поют они о все о тех же вечных темах, о несчастной любви. Ты "Paint it black" слыхала? Забойная вещь!
— Ну да, но... Знаешь, я думала, что для того, чтобы это понять, надо родиться в другом поколении. Мне проще, я прежде всего певица, мне интересны новые, свежие краски, то, что заведет публику... Слушай, а... а вот это вообще психоделика! Это молодые энтузиасты из Министерства культуры протолкнули, а пластинка не расходится, нет спроса, железно в уценке будет.
— В какой уценке? — Виктор буквально подскочил к Соне, чуть не выхватив пластинку из ее рук. — Это же "Пинк Флойд"! В семидесятые за этим в Союзе гоняться будут!
— Откуда ты знаешь, что будет в семидесятые?
— Мода на это придет. И на тяжелый рок, ну, вроде "Лед Зеппелин".
— А это кто?
— Кто, "Лед Зеппелин"?
— Да, да. Что ты так волнуешься?
— Так это же... — Виктор запнулся, лихорадочно вспоминая хронологию. — Это же новая молодая группа, еще ни одного диска!
— И что? — на лице Сони было написано совершенно неподдельное удивление.
— Так там... там гениальные пацаны — Роберт Плант, Джимми Пейдж, Джон Бонэм и этот, как его, Джон Пол Джонс! Народ будет с ума сходить!