– Я тоже собираюсь завтра.
– Сейчас я свяжусь в Кудретом, чтобы он нас встретил, и закажу нам билеты. До встречи!
Зоя отключилась и начала кружиться в ритме вальса. Напевая Штрауса, она быстро собрала чемодан. Через час Дамир прислал билеты. Зоин рейс из Москвы был через два дня, и в Стамбул они с Дамиром должны были прилететь с разницей в полчаса. Но из-за снегопада в Москве вылет задержали на три часа. Зоя стояла на терминале с шубой в руках (в Турции хоть и зима, но плюс пятнадцать) и растерянно оглядывалась в поисках Дамира. Она не сразу его узнала в куртке из овечьей шерсти и в такой же шапочке. В руках у него был букет тюльпанов. Зоя буквально прыгнула в его объятия. От Дамира веяло какой-то новой силой и мудростью одновременно. Держась за руки, они вместе пошли получать багаж, где их уже ждал Кудрет.
Дамир открыл заднюю дверь автомобиля и помог Зое разместиться. «Вот чего бы тебе не сесть со мной рядом!» – подумала Зоя, когда Дамир захлопнув дверцу, пошел садиться вперед рядом с Кудретом. Дамир открыл переднюю дверь, постоял в раздумье несколько секунд и тут же сел рядом с Зоей. Она уткнулась носом в его мягкую куртку и ощутила себя безмерно счастливой.
Г аянэ с Антониной накрыли праздничный обед в ресторане. Приехал Мурат, младший брат Дамира, с семьей. Все радостно обнимали Дамира, а он каждому дарил сувенир из Тибета – небольшую шапочку из овечьей шерсти.
– Ну как у вас дела? – спросил Дамир, когда они вечером сели пить кофе в доме.
– Я у Гаянэ теперь финансовый директор! – с улыбкой сказала Антонина. – Как-то сложила ей в уме дебет с кредитом, так она теперь радуется бесконечно! Каких бубей, говорит, ты мне раньше этого не посчитала! Дел столько, а ты какие-то кривые рисуешь! Не скажу же я ей, что мы расследование ведем. А то она засомневается, что у меня в голове порядок.
– Ну и как у тебя дела? – спросил Дамир.
– Значит, так! – Тоня открыла пухлую папку с расчетами. – Ты в курсе, что из большого списка землетрясений я пока выбрала три. Но, как говорит Зоя, вышла печалька! Если за точку «разлета» взять землетрясение в Гималаях 1950-го года, то я оказываюсь в Киеве, а другая часть теряется где-то в водах Индийского океана. Следовательно, этот вариант отпадает. Если за точку «разлета» берем Ташкентское землетрясение 1966-го года, то вторая часть оказывается в Грузии. Если точнее, то в Тбилиси, плюс-минус километров тридцать. Ашхабадское землетрясение я пока не рассчитала.
– Тоня! Ты гениальный математик! – улыбнулся Дамир.
– Мерси за комплемент! Надо определиться, когда едем в Тбилиси.