— Ну, так-то даже будет поинтереснее! — сказал он, разминая плечи. — Сорочка вроде бы не порвалась?
— Увы, — ответил Алексей. — И сорочка пострадала.
— Что ж! Тогда, наверное, будем прощаться — и по домам.
Оправившийся от удара Яков подошёл к Петровичу и протянул руку.
— Не подберу слов, чтобы вас отблагодарить. Спасибо, господин… не знаю, как вас зовут, вы не представились.
— Зачем «господин»? Есть же другие слова. Зовите меня — товарищ Василий.
— Спасибо вам… Василий.
Инцидент был полностью исчерпан. Все ещё раз поздравили друг друга с праздником, Алексей немного церемонно поцеловал ручки восхищённых старушек, и на том распрощались.
Потерянный в схватке с грабителем пиджак и разорванная сорочка разом изменили все планы, имевшиеся на предстоящую часть дня. Гулять по праздничному городу, слушать концерт на Поклонной или даже просто посидеть в ресторане было теперь нельзя, поэтому решили возвращаться в квартиру.
Движение по Тверской оставалось перекрытым, поэтому в Большом Палашёвском, куда наши герои свернули по пути домой, в ожидании разрешения на проезд скопилась целая очередь автомашин. Внимание Алексея приковал роскошный спортивный автомобиль ярко-алой расцветки: как зачарованный, с давно забытым для себя детским простодушием, он рассматривал его, покуда они не поравнялись — после чего по-прежнему задерживать, оглядываясь, на чужой машине восхищённый взгляд становилось не вполне прилично. Однако обернуться пришлось — с лёгким и звонким щелчком отворилась дверца чудо-родстера, и из его кабины выскочил импозантный гражданин средних лет в белоснежном чесучовом пиджаке и с впечатляюще высоким коком чёрных набриолиненных волос.
— Боря, здорово! — заорал он что было сил.
— Саня, ты?.. Привет! — остановившись, ответил Борис. — Застрял, что ли?
— Да, застрял, как видишь! — автовладелец, оказавшийся приятелем Бориса, обречёно махнул рукой. — Гуляете?
— Да вроде того… Давай тебя познакомлю: это Маша, моя сестра. Мои друзья — Алексей и Василий.
— Очень приятно. Я — Штурман. Александр Штурман.
— А я вас помню, мы как-то пересекались, — сказала Мария, пока мужчины пожимали руки друг другу.
— Ну, это немудрено. Корпоративы, шоу, балаганы…
— Всё продюсируешь? — поинтересовался Борис.
— Понемногу. Жить-то надо!
— Вне всяких сомнений! Сегодня, поди, тоже на посту?
— А як же ж! Эх, дёрнула меня нелёгкая свернуть к Тверской… Подскажи-ка мне лучше, ты ведь здешний старожил, — как бы мне переулками просочиться к Гнесинке?
— Думаю, что никак. Никитская тоже перекрыта часов до двух. Ступай пешком.