— Гризли! Гризли!.. — и проносятся мимо неё милые шалуны и шалуньи, порхают и резвятся.
Но Гризли — ни привета, ни ответа. Молчит и думает, не улыбнется.
— Неулыба! Неулыба! — дразнят ее. — Улыбнись хоть на меня, — и он вертится перед ней, весь спрятался в опрокинутый колокольчик, — а из этого колокольчика видны только крохотные ножки, что мелькают и семенят, точно у бесенка перед заутреней.
— Гризли! Гризли! улыбнись, неулыба! — и он перескочил сквозь три паутинки и весь в паутинках приседает перед ней и смеется.
Гризли! Гризли! улыбнись, неулыба! — и он прикрылся грибом, точно шапкой-китайкой, и пляшет перед ней Сарабанду.
— Гризли! Гризли! улыбнись, неулыба! — и он брызжет на нее из махрового розана чистыми слезинками росы небесной.
А сбоку и сверху, и снизу налетают на нее целые хороводы. И под звуки полевых колокольчиков, под песни душистых ландышей и фиалок, под хлопанье полевых хлопушек, влекут Гризли, кружатся, точно птички.
Разлетаются, заплетаются гирляндами, венками, танцуют в звенящих лучах Май-месяца. И лучи точно струнки, по которым взад и вперед снуют, и прыгают маленькия звёздочки.
А вон летучие мыши.
— Кыш! Кыш! — Моськи курносые, крысьи мордочки.
И мыши пищат и летят, улепетывают.
— Кыш. Кыш! — кошка летит!
А вон сова.
— О! глазастая животина!
И они все набросились на сову. — Машет, машет она крыльями, не отмашется, щелкает носом не отщелкается. Совсем одурела — таращить глаза.
— Садись, Гризли! — кричат: —садись, неулыба!
И они сажают Гризли на сову и хохочут — хохочут, несутся.
Совка! Совка!
Славная Совка!
Серая Совка!
Неси нашу Гризли,
Неси не ленися…
Но лесу проедем,
По лугу прокатим.
Месяц нам посветит.
Ветерок подунет,
Травка колыхнется,
Сердце встрепенется…
И смех, и песни!..
Вот впереди едет, оседлал улитку, и так и хлещет ее полевой былинкой, а улитка растерялась, ползет ползет глупая, вытаращила рога. То ее к верху поднимет, то ее на землю бросит.
А вот несется на паутинке, точно на ковре самолете — и всем кричит:
— Пади! Задавим!
А вон обседлал жука-рогача и дергает-дергает его за рога. А жук идет иноходью.
А вон уж просто скачет верхом, не знаю на чем, катит и кричит:
— Я раньше всех приеду! Раньше всех!
А бабочки так и вьются около них; думают, что все это цветы пахучие, что духами пахнут.
И все поют, шумят, свистят, хохочут — точно маленькия дети.
А с востока уж тянет утренний ветерок и гонит прочь всю веселую компанию.
— Кыш! Кыш! Ступайте спать, неугомонные! Солнце встает, алая зорька занимается, небо румянится, моется, прибирается, встречать солнце собирается!..