– Я… эмм…
Боль, с которой я была хорошо знакома, заменила радость в глазах Молли.
– Ты слышала, как она задевает меня, и сказала, что ты устала от того, что она мучает меня.
И ты не хочешь больше делать вид, что это не твоя вина.
Я не осмелилась спросить, к чему относилось «это». К тому же, взглянув в лицо Молли, я
поняла, что она не знала ответа, она так же растеряна. И ей тоже хотелось бы знать, из-за чего
расстроилась тогда Мэдди. К сожалению, у меня ответа не было.
– Мне жаль. Так много всего, что было в ту ночь, я все еще не помню.
– Алекс услышал, что ты кричишь на Дженну, и вошел в комнату, – сказала Молли. – Он
схватил тебя за руку и попросил замолчать, пока ты все не испортила. Ты кричала, чтобы он
отпустил тебя, оставил одну. Я хотела помочь, но он сказал мне держаться подальше, что ты пьяна, и
он позаботится об этом.
– Я не была пьяна.
Это единственное, в чем я была уверена. Я видела Мэдди пьяной много раз, она шаталась, ее
мутило, а и давала ей ибупрофен и гаторейд в два часа ночи, а затем врала родителям, что у нее
судороги, когда на следующий день она едва могла двигаться. В ту ночь Мэдди не пила. Она была
расстроена, может, немного напугана, но не пьяна.
К тому же у меня был анализ крови, чтобы доказать это.
– Я знаю, что ты не пила, но Алекс…
– Легче сказать, что Мэдди пьяна и несет пургу, нежели правду, – закончила я ее мысль.
Она согласно развела руками, и я напомнила себе, что она знала этих людей, этих так
называемых «друзей» лучше, чем я. Может, даже лучше, чем Мэдди.
– Думаешь, если я буду игнорировать их, если просто пущу все на самотек, все вернется к
норме? – спросила я.
– Эмм... нет.
Хорошо. Поговорив с Молли, я поняла, на что была способна моя сестра и ее друзья. И я
больше не была уверена, что нормальность по версии Мэдди, – это то, чего я хотела.
62
LOVEINBOOKS
21
Я открыла дверь, ведущую к задней школьной лестнице.
Ей почти никто не пользовался. С третьего этажа пробраться на лестничную площадку
можно было через дверь между кабинетом искусства и чуланом уборщика.
Ученики предпочитали пользоваться парадной лестницей, широкие ступени которой вели
прямо к столовой, главному офису и к выходу на ученическую парковку. Узкая задняя лестница вела
только в темные школьные закоулки.
Стояла тишина, компанию мне составляло эхо моих собственных мыслей. Это и было то,
чего я хотела – изолированное место, где можно подумать и взять себя в руки.
Между пролетами находилось большое окно с широким подоконником, и я на него уселась.