— Странно, вроде шпана.
— Я не шпана.
— Ну да, рассказывай. Постоянно таких вот девиантов откачиваем.
Он воткнул иглу и стал медленно вводить лекарство.
— Готовься, ща словишь кайф.
— А где мои друзья? — осторожно спросила я.
Сосредоточенно закончив процедуру, он кинул шприц в металлический лоток и небрежно махнул рукой:
— Всё путём. Отправились уже твои пацаны до пункта назначения. По больницам, да по моргам.
— Что? — я попыталась сесть, но он придержал за плечо. — Что?
— А что? — поправив очки, поднялся и, сгорбившись, пошел к выходу, — такова жизнь.
— Скажите по-человечески! — у меня неожиданно прорезался голос. — Кто-то умер?
Врач с грохотом отодвинул боковую дверь. В кабину ворвался внезапный порыв ледяного ветра.
— Кто умер? — повторила я, испугавшись, что он уйдет и оставит меня без ответа.
— Я в них не разбираюсь.
— Пожалуйста, — я непроизвольно села, меня снова трясло. — Скажите, кто умер!
— А ну, ложись! Ты чё такая бойкая? Сейчас вернусь и ещё одну дозу тебе сделаю.
— Пожалуйста, — проговорила я, чуть приопускаясь на локоть. — Кто? Кто умер?
— Что пристала? — раздраженно фыркнул он. — Не умер, но это вопрос пары часов. Могли бы, конечно, откачать, но хозяин — барин. Хочет умереть — не вопрос. Мы никого на этом свете не держим. Работы меньше.
— Он не хочет, — воскликнула я, свешивая ноги с каталки. — Уже не хочет. Вы его не слушайте. Не вздумайте слушать! Его не нужно слушать. Это у него манера такая. Давайте, я с ним поговорю.
— А нам и слушать не нужно, мы читать умеем. Не хотел бы, не носил бы эту дрянь. «Не откачивать» видите ли. Да ради бога. И давай, ложись. Вернусь, чтобы спала уже.
— Подождите!
Но он с силой захлопнул дверь.
Кошмар и не думал заканчиваться. Я сползла с каталки в малюсенький проход и, держась за боковое кресло, пробралась к выходу. Дернула дверную ручку, но с первого раза открыть не получилось. Пришлось собрать последние силы и подналечь, вложив в этот рывок всё своё бесконечное отчаяние и непередаваемый ужас положения.
Дверь так резко ушла в сторону, что я даже сообразить не успела, как прямо с подножки вывалилась на утоптанный снег прямиком в ноги одному из спасателей.
— Это ошибка. Это талисман. Просто так, — сбивчиво затараторила я. — Это напоминание про жизнь. Не нужно в морг.
— Эй, мужики, — он точно и не слышал моих слов. — Чего тут у вас пациенты летают?
— Это ошибка…, - снова начала я, но он опустился рядом и, внимательно посмотрев в глаза, сказал:
— Тихо, тихо, сейчас всё будет хорошо.
И это прозвучало так, как обычно говорят в кино сумасшедшим, перед тем как сделать им лоботомию.