В общем, я разыгрывал роль Печорина на пенсии, которому остатки благородства не позволяют разрушать жизнь его единственной отрады. Типа любоваться цветком, но не срывать его.
Что ж, Надя относилась к тем женщинам, которым важнее всего знать, что они занимают в чьей-то жизни центральное место, и я с удовольствием тешил ее этой иллюзией в обмен на секс.
Иногда я думал, как странно, мы с Верой были вместе всего чуть больше года, а с Надей я уже второй десяток лет. И все же Вера до сих пор со мной, а про Надю я забываю сразу, как только за ней захлопывается дверь.
Почему так? Вера хотела быть со мной, и была со мной, в моей душе, все эти годы, и останется со мной навсегда.
А Надя хотела получить меня, и да, она получила то, что хотела.
Но допустить, чтобы она это прочла, ни в коем случае нельзя. Есть еще время исправить ошибку. Сейчас я допью чай и отвезу тетрадь своему единственному другу, чтобы он спрятал ее до лучших времен вместе с остальными моими активами. Я не упоминал о нем в этих записках, как-то к слову не пришлось, и сейчас не стану. Ты, мой друг, прекрасно сам знаешь, кто ты такой, а теперь узнай еще, что я был очень к тебе привязан. Из всех ныне живущих только твоя судьба действительно волновала и беспокоила меня. Так что, если у тебя хватило терпения дочитать мои глупости до конца (в чем я сильно сомневаюсь), привет тебе и любовь от покойника.
Сегодня восьмое число восьмого месяца две тысячи восьмого года. Восемь часов. Самое подходящее время поставить точку.
Вернувшись домой, Мстислав Юрьевич позвал детей. За прошедшие несколько дней они освоились в доме и подружились с Найдой, так что он рискнул оставить их одних, чтобы съездить к Сашеньке. «Знал бы, как обернется, сидел бы дома», – зло подумал он.
Осмотрелся. Вроде бы собака в порядке и дом на месте, стало быть, на племянников можно положиться.
Зиганшин сел на крыльцо, Юра забрался к нему на коленки, а Света притулилась рядом. Мстислав Юрьевич обнял ее, стараясь не нажимать на хрупкое детское плечико.
– Ребята, а как вы посмотрите, чтобы остаться здесь насовсем? – осторожно спросил он.
Дети ничего не ответили, только сильнее прижались к нему.
– Я понимаю, что далеко не предел мечтаний как родитель, да и как человек, наверное, тоже, но что делать? Прорвемся! А? Как вы думаете?
– Прорвемся, – тихо сказала Света, а Юра басовито вздохнул и обхватил Зиганшина за шею.
– Пока каникулы, вы тут обживетесь, а дальше посмотрим. Здесь вроде школа неплохая, или я вас в город возить буду, а вечером с продленки забирать. Подумаем еще, как лучше. Только вот что… Вам придется тут хозяйничать, пока я на службе, ладно?