– Спасибо, но не уверена, что получится, – отозвалась я. – Нужно обсудить это с моим менеджером. Весь гастрольный тур уже расписан.
– В таком случае, просто приезжайте погостить, – не отставал Фарух. – Знаете, мой дом стоит в бухте, где в былые времена фрахтовались пиратские корабли. Береговая линия каменистая, там есть множество подводных пещер. Поговаривают, что именно там пираты прятали свои сокровища, и далеко не все из них на сегодняшний день найдены. Мы с вами могли бы попробовать отыскать старинный клад.
– М-мм, звучит заманчиво, – улыбнулась я, разглядывая сидевшего на противоположном конце стола Радевича.
Тот переговаривался о чем-то со своим заместителем, скупо отвечал на реплики посла и на меня не смотрел. Лишь один раз коротко взглянул – и тут же отвел глаза. Зато все остальные, собравшиеся за этим столом, не могли удержаться от того, чтобы изредка поглядывать то на меня, то на него. Что ж, мое маленькое представление имело успех. Оставалось лишь понять – у того ли, на кого было рассчитано?..
После ужина, когда все посольские гости, отяжелевшие от угощения и разморенные пряными османскими десертами, бродили по залу, вполголоса переговариваясь, я, сбежав от темпераментного Фаруха Гюлара, подошла к Радевичу. Тот стоял неподалеку от выхода, кажется, собираясь при первом удобном случае покинуть великосветское сборище. Радевич превосходно владел собой, и лишь в напряженных скулах можно было угадать признаки тщательно скрываемой отчаянной скуки.
– Нас с вами так и не представили друг другу, – произнесла я, подойдя к нему.
Радевич поднял на меня взгляд и едва заметно поморщился.
Злится. Это замечательно. Любая эмоция лучше, чем равнодушие…
– Почему вы вышли во время моего выступления? – спросила я. – Вам так не понравилось?
– Зачем вы это сделали? – перебил он, не ответив на мой вопрос.
Забавно, глаза его издали казались коньячно-карими, а вблизи вдруг обнаружилось, что карие они лишь по ободку радужки, а у самого зрачка – голубые.
– Сделала что? – Я широко распахнула глаза – воплощенная невинность.
– Вы отлично знаете – что, – коротко рыкнул он.
Что же, все ясно: на непосредственность этакого анфан террибля он не ведется.
Стоит попробовать шокирующую откровенность.
– Концерт – это всегда шоу, представление, небольшой скандал, – пожала плечами я. – Просто пение никто не запомнит – таких, как я, сотни.
– Вы что же, напрашиваетесь на комплимент? – уточнил он, продолжая изучать меня пристальным взглядом.
– Нет, просто говорю как есть, без прикрас, – легко улыбнулась я. – У меня отличный слух, неплохой голос и скромные актерские способности. Для того чтобы привлечь внимание, запомниться, выделиться из толпы, нужно нечто большее: зрителя следует смутить, ошарашить, выбить из колеи!