Балдеж продлился около часа. Потом зазвонил телефон. Не поднимаясь с дивана, я взял трубку. Зойка.
— Привет. Как жизнь? — игриво произнесла она в трубку.
Я мигом насторожился. Адаскина звонила мне очень редко и, как правило, не просто так.
— Все нормально, — коротко отозвался я.
— Просто нормально и все? — переспросила Зойка.
— А что, по-твоему, обязательно должно быть сложно нормально? — ломая голову, куда она клонит, ответил я.
— Ну, я немножко не то, Клим, имела в виду, — прежним игривым тоном продолжала она. — Одна птичка мне принесла на хвосте, что вы с Будкой в театральную студию записались. Интересно как получается, а? Ты ведь днем, вроде бы не хотел там заниматься?
«Вот сволочь Васька, — захлестнуло негодование меня.:— Лось сохатый. Агате уже успел доложить, а та через Зойку проверяет информацию».
— Это какая же, интересно, птичка? — ледяным голосом произнес я. — Длинная, белобрысая и носатая?
— Почему белобрысая и носатая? — охватило замешательство Зойку. — Ты кого, Клим, имеешь в виду?
— Птичку! — уже не в силах был сдерживать злость я.
— Понятно, что птичку, — откликнулась Адаскина. — Но какую?
— Тебе виднее. Между прочим, про птичку сказала ты.
— Но моя птичка не белобрысая и не носатая, — проговорилась Зойка.
Я спохватился. Ну и дурак! Зойка ведь явно имеет в виду Митичкину. На фига Ваське про нас Агате докладывать. А вот Танька — другое дело. И я напрямик осведомился:
— Митичкина, что ли, звонила?
— Попал! — захихикала Адаскина. — Только не мне, а Агате. А она уже позвонила мне. Но кого ты, Климчик, подразумеваешь под белобрысой птичкой с длинным носом?
— Никого, — поторопился замять тему я. — Это я просто так.
— Да-а? — с какой-то полувопросительной интонацией протянула Зойка. Кажется, она догадалась.
Зато я так и не мог пока догадаться, зачем она звонит мне.
— Значит, все-таки передумал и будешь в студию вместе с нами ходить? — спросила Адаскина.
— Не с вами, а с Будкой, — злорадно проговорил я. — Сам-то я совершенно не собирался. А Митька уговорил. Ему одному было скучно записываться.
— Понятно, — враз поскучнела Адаскина.
— Там придурок один нас записывал. Из десятого, — с удовольствием начал я. — Представляешь, он Будке сказал, что у него фактура. Тот, чудик, поверил. И теперь к просмотру даже что-то учить собрался.
— Какой придурок? — Я словно наяву увидел любопытное выражение лица Адаскиной.
— Я же тебе говорю, из десятого. Некий Васька Лосев, — небрежно произнес я.
— Такой беленький? — с придыханием произнесла Зойка.
— Ну, — подтвердил я и с удовольствием добавил: — Вошь белая.