- Ну, что хотел-то? - Мужик подошел ближе, остановился, отряхивая руки и пытливо глядя в глаза.
Шестерня потупился, сказал смущенно:
- Вишь, дело какое. Не то головой ударился, не то перетрудился, но мерещатся мне... огоньки. Вот, вроде бы только что видал сбоку, повернусь, а там уже и нет ничего!
Мужик ухмыльнулся, сказал:
- Не бойся, не чудится. Бывает тут такое. Не скажу, что часто, но бывает. С поначалу и мы дивились, а потом привыкли. Да и не подивишься особо, работать надо.
Обрадованный, Шестерня вздохнул, сказал с подъемом:
- Вот уж успокоил, так успокоил. А то я уж и не знаю, чего думать. А оказывается... - Он бросил взгляд на стоящих в сторонке, спросил: - А чего вы без рукавиц, да без шлемов? Руки и головы не жаль?
Мужик пожал плечами.
- Так сподручнее. Рукавицы пылью забиваются, ни взять, ни ухватить толком. Шлемы кособочатся, мешают видеть.
Неподалеку, на кончике арматурины, вспыхнула белоснежная искра. За ней, чуть в стороне, вспыхнула другая, третья. Глядя на танцующие всполохи, вспыхивающие и гаснувшие совсем рядом с группой строителе, Шестерня задумчиво произнес:
- Позови своих поближе. Чего там стоят, мнутся. Явно ведь прислушиваются. К тому же у меня для них кое-что есть.
- Проще бы самим подойти.
Мужик хмыкнул. Однако спорить не стал, махнул рукой, подзывая остальных. Напряженно наблюдая, как белесые огоньки вспыхивают все чаще, Шестерня сдавленно произнес:
- Подходите, подходите. Да не стесняйтесь, ближе.
Огоньки вспыхивают все чаще, все сильнее воздух полнится странным ароматом, от чего мышцы каменеют, а волосы на загривке встают дыбом. Мужики же двигаются неторопливо, вразвалочку, озадаченно и с некоторым испугом поглядывают на странного незнакомца. Нога отодвигается назад, оттягивая за собой тело, и десяток любопытствующих пещерников. Шажок. Еще шажок. Чтобы оказаться как можно дальше от того, что произойдет. Не может не произойти.
Один из строителей всплеснул руками, воскликнул:
- Ты чего пятишься, заполошный?
Он остановился. За ним остановились и другие. Глядя, как на лицах любопытство быстро сменяет удивление, а затем и гнев, Шестерня лишь ухмыльнулся, нагнул голову, одновременно прикрыв глаза рукой. А мгновенье спустя черноту пещеры прорезал ярчайший всполох.
Сухо треснуло, жалобно зазвенело железо. Строители, как один, пригнулись, закрыли руками головы. Некоторое время никто не двигался, лишь один, не успевший прикрыться, усиленно тер лицо, за вспыхивающими перед глазами красными разводами не в силах рассмотреть собственных рук.
- Ну вот и все, можете продолжать, - произнес Шестерня как ни в чем не бывало.