– Вот именно! – победно объявила Инна.
Она выдвинула ящик комода, порылась в ворохе вещей и извлекла на свет потрепанную записную книжку.
– У меня телефон его домашний есть, омский. Мать когда-то записала зачем-то. Ничего не поделаешь, придется открыть глаза законной супруге. Пусть лучше за мужем смотрит, иначе мы все тут погорим.
Вооружившись книжкой, она решительно вышла в коридор и направилась к телефонному аппарату. До так и не вставшего с дивана Тимоши доносились обрывочные реплики.
– Галочка, здравствуйте. Мне очень неудобно вас беспокоить по такому неприятному поводу… Это Инна, двоюродная сестра вашего мужа. Да, Володя, можно сказать, попал в беду… Спутался с моей соседкой по квартире, испорченной, безнравственной женщиной… Галочка, вы должны понять, он оступился, еще есть шанс все исправить. Он ведь, вы извините, по-провинциальному наивен, как ему раскусить эту столичную беспринципную тварь. Нужно его спасать, Галя, я как сестра вам говорю. Если вы сейчас не подключитесь, скоро ему уже никто помочь не сможет.
Она продолжала что-то еще в этом же духе, но Тимоша уже вернулся к кроссворду. Ему неприятен был сухой, словно потрескивающий голос жены, эти пошлые слова, который она не стеснялась говорить совершенно незнакомой женщине. Но вмешиваться, вклиниваться во всю эту историю не хотелось. Это же придется что-то делать, брать на себя ответственность… зачем? В конце концов, все они, кроме Инны, чужие ему люди. Какая разница? Тимоша почесал карандашом переносицу и вписал в кроссворд очередное отгаданное слово – «изотоп».
Когда Инна, с выражением честно выполненного долга на лице, вернулась в комнату, он произнес задумчиво:
– Знаешь, если б он не был твоим братом, я бы решил, что тобой движет банальная ревность…
– Какая чушь! – сморщившись, отмахнулась Инна.
Она прошла мимо мужа в спальню и растянулась на застеленной кровати. Голова надсадно болела, сердце тяжело стучало в висках. Чушь, чушь, чушь… Если б он не был твоим, если бы не был братом…
Солнце горячей ладонью гладило ее между лопаток. Велосипед, весело позванивая, мчался по дороге. По обочинам тянулись, насколько хватит глаз, золотые, масляно-блестящие подсолнухи с еще не окончательно почерневшими сердцевинками.
– Срежем через поле? – крикнула она, обернувшись.
– По кочкам дольше получится, – отозвался поспевавший сзади на своем велосипеде Володька.
– Зато веселее! – беспечно отозвалась она, крутанула руль и помчалась по бугристой земле, чувствуя, как крупные цветки хлещут ее по бедрам.
Ей еле-еле удалось отпроситься у матери съездить на праздник в соседний поселок. Есть бабкины пироги, купаться и резаться в карты по вечерам с деревенскими за два месяца каникул уже смертельно надоело. Но мать отчего-то переживала, что по дороге Инка обязательно угодит на велосипеде под машину – хотя какие тут машины, раз в час, может, протарахтит трактор или раздолбанный «Москвич», – или не туда свернет и заблудится. Отпустила в конце концов, только под присмотром двоюродного брата.