Иван удивленно взглянул на своего спутника, но ничего не сказал.
Старик замолчал, повернувшись к проходу. Подозрительно щурясь, он с явным неодобрением разглядывал полного коренастого узбека с рябым одутловатым лицом, медленно пробиравшегося в другой конец вагона.
— Шатается тут всякий сброд, того и гляди что-нибудь пропадет, — проворчал старик.
— Вроде бы не похож на жулика, — сказал Чучин, еще раньше приметивший толстяка.
Тахир не ответил, лишь брезгливо скривил тонкие губы.
Рябой споткнулся о какой-то тюк, зло выругался и исчез в тамбуре.
В Бухару прибыли поздно вечером. Как только поезд сбавил ход, в вагон влетел усатый бритоголовый красноармеец и, стараясь перекрыть царивший там гомон, что есть мочи завопил:
— Все, приехали! Дальше поезд не пойдет! Всем выходить!
От этих слов гомон в вагоне стал еще громче, и бритоголовый, безуспешно отбиваясь от наседавшей на него толпы, сменил тон:
— Граждане, будьте настолько сознательны! Не заставляйте вас упрашивать!
— Что случилось? — недоуменно спросил Чучин у Тахира, но тот лишь устало развел руками и закрыл тяжелые морщинистые веки.
Чучин протиснулся к выходу, соскочил с подножки и остановил проходившего мимо железнодорожника с рупором.
— Что происходит?
Железнодорожник устало махнул рукой в сторону вокзального здания, где на стене белело какое-то объявление.
— Читать умеешь? — ответил он вопросом на вопрос.
Объявление, освещенное двумя закопченными керосиновыми лампами, извещало, что сообщение с Новым Чарджуем временно прервано.
— Когда пойдут поезда? — раздраженно, будто железнодорожник был в чем-то виноват, спросил Чучин.
— Кто знает? Басмачи опять орудуют. Завтра-то точно придется по Бухаре гулять. Небось и послезавтра тоже.
Иван растерянно огляделся, соображая, как теперь быть. И в это мгновение услышал за спиной знакомый голос с едва заметным акцентом.
— Вам, наверное, и переночевать негде? Пойдемте ко мне, — любезно улыбаясь, предложил Ивану старик попутчик. Он глубоко вдохнул влажный воздух и добавил:
— Недавно прошел дождь, это добрый знак. Дожди в наших краях бывают нечасто. Пошли?
— Нет, — твердо ответил Чучин, — я переночую в гарнизоне.
— Ну тогда, — не отступал Тахир, — может быть, навестите меня завтра? Поговорим. Отведаете настоящего бухарского плова. Не того, что подают сейчас в чайхане. Там уже давно разучились как следует готовить. Мне, старику, интересно поговорить с человеком, иным не только по национальности. В вас — будущее… Трудно все объяснить… Но всю жизнь я старался понять новых, необыкновенных людей… Истина — в них.