— Когда же он успел с басмачами связаться? — заметил Чучин, задумчиво глядя на воду.
Мухтар коротко засмеялся.
— Для этого много времени не требуется. Предложили хорошие деньги. И все. И согласился.
— «Предложили и согласился», — передразнил Чучин. — Просто у тебя все получается. А с совестью как же? Не стоит такой проблемы?
— Легко рассуждать о совести, когда ты один на белом свете, когда лишь за себя одного отвечаешь, — неожиданно вскипел капитан. — Знаешь, почему у Погребального басмачи семью вырезали? Да потому, что он им помочь отказался. Хотя не первый год в этих местах, должен бы знать: люди Усман-бека слов на ветер не бросают…
— Значит, по-твоему, следовало согласиться? — зло прищурился Чучин. — Согласиться и продаться тем, кто не щадит ни стариков, ни женщин, кто готов уничтожить твоих же детей, лишь бы отомстить за непокорность? Ну, знаешь… — Иван с досадой стукнул себя кулаком по колену. — Да Погребальный потому и отказался, что прекрасно знал, с кем имеет дело. Понимал, что, поступи он иначе, ни людям, ни своей же семье в глаза смотреть не сможет. Да и что им слово свое нарушить? Сегодня они не тронут, а завтра… Разве не так?
Чучин резко повернулся к Мухтару, но капитан погас так же внезапно, как и вспыхнул.
— Быть может, ты и прав, — спокойно ответил он. — Однако я считаю — на все судьба. От нее не уйдешь. Сегодня, когда ты в воду бросился, думал, уже не выплывешь. Но уберегла судьба, пощадила… Смелый ты человек, Иван, отчаянный. Я таких уважаю. Ладно, — махнул он рукой, — вставай, хватит об этом. Надо бы и поспать немного. Сегодня день выдался тяжелый, да и завтра будет не легче.
Поднялся и Иван. Луна тускло высвечивала силуэт часового, который сидел на корме, опершись на свою трехлинейку. Ночную тишину нарушали лишь доносившиеся из тугаев хруст, фырканье каких-то животных да крики ночных птиц.
Вдруг совсем рядом за бортом раздался звук, похожий на всплески весла. «Послышалось», — подумалось Ивану, и тут же до него донесся легкий шорох. Мухтар тоже прислушался. Они переглянулись и, осторожно ступая, двинулись к борту. Чучин заметил небольшую лодку. Она медленно приближалась, бесшумно скользя по темной воде.
— Смотри, — встревоженно шепнул Иван, вытаскивая на ходу маузер. Он быстро глянул вниз, на одетую в сумерки реку. Рядом с баржей зыбко покачивалась еще одна лодка. Те, кто в ней сидел, судя по всему, готовились перебраться на баржу.
— Ну уж нет! — выкрикнул Чучин, нажимая на спусковой крючок. Почти одновременно грохнул выстрел и с кормы. Очевидно, часовой заметил непрошеных гостей.