Караван специального назначения (Берестов, Мельников) - страница 91
Гоппе помрачнел.
— Нет Сергея Кузнецова, офицера охраны, двух погонщиков с верблюдами и Логинова.
— Думаешь, погибли?
— Неизвестно, — ответил Гоппе. — Может быть, сорвались в пропасть во время землетрясения.
— Так есть надежда?
— Если честно… — отвернулся Гоппе, — то слабая…
— Эх! — рубанул Иван воздух. — Какой груз несли пропавшие верблюды?
Гоппе расстроенно посмотрел на Ивана.
— Приборы для «ньюпора». Если они погибли, мы останемся с одним действующим самолетом. Пока…
— А у меня тоже новости, — доложил Чучин. — Да еще какие… — И рассказал о Мухтаре, о неожиданной встрече с ним в горах.
Кочевники, провожавшие Чучина до караван-сарая, вскочили на лошадей, сделали круг по двору рабата и галопом ускакали прочь. Но едва ворота закрылись за кочевниками, в них снова громко и требовательно постучали.
— Это же наши, — забыв обычную сдержанность, крикнул Ивану Камал, первым разглядевший прибывших.
Во двор караван-сарая медленно входил нагруженный сверх всякой меры верблюд. Вид у животного был жалкий и измученный, морда покрыта пеной. За верблюдом следовали запыленные всадники: Сергей Кузнецов и двое афганцев.
«А где же Валерка?» — защемило в груди у Ивана. Он повернулся к Гоппе, но того уже не было рядом. Уронив фуражку, Гоппе поочередно целовал то Кузнецова, то афганцев, восхищенно повторяя:
— Ну, герои! Ну, молодцы! А мы-то, признаться, уже всякую надежду потеряли…
Иван рассеянно наблюдал эту сцену, чувствуя, как страшная усталость и непонятная тоска вдруг навалились на него разом, сотрясая тело внутренней дрожью, и ему безудержно захотелось лишь одного — лечь, забыться в глубоком сне, который, как когда-то в детстве, вернет силы, снимет все тревоги и сомнения перед днем грядущим.
— А где Валерка? — тронул он за плечо Кузнецова, когда тому наконец удалось вырваться из объятий Гоппе.
— Погиб… — помрачнел Кузнецов. — На глазах… В пропасть… Груз пытался спасти… Перекинул узду за валун, поскользнулся, и тут… — Он замолчал, виновато опустив голову.
Переход через Гиндукуш был нелегким. Несколько раз путь отряду преграждали оползни и обвалы, шли ливневые дожди. Но ненастные дни сменились солнечными, и тогда хотелось забыть обо всех невзгодах.
Отличная погода выдалась, когда караван спускался в долину Бамиана. По ярко-голубому небу проплывали, как снег на вершинах окрестных гор, белые облака. Тишину нарушало лишь журчание маленьких речушек, петлявших среди известковых скал. На темно-красном утесе покоились руины крепости, воспетой еще Фирдоуси.
Перед сном Иван вышел на свежий воздух. Серебряный свет повисшего над Гиндукушем месяца прозрачным покрывалом укрыл усеявшие долину развалины башен, гробниц, мечетей. Меняя очертания в капризной игре светотеней, они казались фантастическими и таинственными.