— Не проще. Во-первых, если Прунса убрало само гостапо, вряд ли Веристов будет искренним. Во-вторых, ждите, что Веристов предложит вам играть какую-то роль в расследовании, если уже не предложил. Вам не кажется, что вы будете слишком много знать?
— Намекаете на то, что меня в любом случае уберут вашими руками? И в чем должна быть плата за спасение?
— Все несколько хуже, Виктор Сергеевич. Пока я не знаю, может ли контрразведка в этой ситуации вас спасти, не говоря уж о том, захочет ли. Пока я знаю, что вас кто-то наметил в жертву. Как честный человек, должен сказать вам, что это не я. Наверное, еще надо сказать, чтобы вы были осторожны, но, похоже, это излишне.
«Не верится. Как-то уж слишком благородно. Хотя у Лавренева в „Рассказе о простой вещи“ белый контрразведчик приносит пойманному чекисту в камеру яд — чтобы без мучений. Кажется, тоже капитан. Интересно, а военную контрразведку здесь, случайно, не от Общества тоже содержат? Вместе с доверенным лицом губкомиссара?»
— Меня беспокоит другое: смогу ли я за отпущенный мне срок спасти хоть кого-то из будущих жертв — а их будет миллионы. Ведь кто-то из моих предков погибал за то, чтобы не обрывались нити, чтобы продолжался наш род, им я обязан появлением на свет и самой жизнью. Успею ли я отдать долг? Можете ли вы помочь мне хотя бы в этом?
Брусникин промолчал, повернув голову в сторону леса.
Мимо проехала телега, без скрипа — лошадка рысцой тянула порожнюю повозку. Желтоватое солнце медленно клонилось в перину облаков над синеющими лесами правобережья. Вечер почти стих, и Виктор заметил, как где-то в районе Мценской в небесах вьется стайка домашних голубей. «Пацаны балуются».
— Мне кажется, у нас с вами одинаковое понимание долга, — сказал капитан после долгой паузы. — Постарайтесь не спешить себя хоронить. К сожалению, больше ничего пока сказать не могу, кроме как «Au revoir».
— Au revoir!
«Итак, по произношению он должен понять, что я не француз», размышлял Виктор, расставшись с капитаном. «Хотя что это меняет? Все что-то темнят. Если Прунса убрало гостапо, Брусникин должен понимать, что Веристову нет смысла искать убийц с моей помощью. Какой смысл ему говорить об этом мне и разрушать версию гостапо? Больше всего похоже на то, что оба они пытаются вынудить меня участвовать в их игре, но фактически играют друг против друга. Что они пытаются поделить?»
Над начавшими темнеть от дождей крышами до Виктора долетел хрипловатый гудок, неторопливое громыхание и скрип товарного состава. Странно, в этой деревне кажется, что линия ближе, чуть ли не на Ульянова. Кстати, здесь она Бежицкая. Удивительно: в Бежице — и улица Бежицкая.