— Ну… что об этом говорить… Что свершилось, то свершилось…
— Вы не сочтите за назойливость, я вам один совет дам: вам надо жениться. И скоро все, так сказать, опять… У многих так бывает.
— Надо подумать. Все-таки возраст и…
— Возраст не помеха. Знаете, в Бежице есть матушки, которые не знают, куда пристроить вполне молодых и симпатичных дочерей без приданого. Вы для них достаточно выгодная партия. Впрочем, вас скоро и так будут приглашать на обед или ужин и пытаться сватать. Но мой вам совет — не пожалейте денег на сваху. Они людей знают и подберут, жалеть не будете. Выбирайте из невест, которые после замужества готовы поступить на службу: квартиру приличную снимете, обставите, а там само пойдет.
— И что, можно вот так, молодых найти? И соглашаются?
— Ну, а куда деться-то? С милым, он рай и в шалаше — да проходит все это быстро, а там уже и проза. Да, и верно сделали, что насчет звена с Бахрушевым согласились. Это будут помнить.
— Какого звена?
— Вот-вот, правильно. И еще с Коськиным не ссорьтесь. Директорский фаворит. Постарайтесь обходить.
— Спасибо, что предупредили. А кто такой Коськин?
— Фигаро. Фигаро тут, Фигаро там. Получает назначение, начинает под видом экономии заводских средств урезать зарплаты подчиненным в своей епархии, народ разбегается, Коськин выпрашивает перевод на другой участок, а разваленное хозяйство потом другие подымают.
— А зачем его переводят?
— Умеет показаться. Не знаю уж, чем он угодил, но, меж нами говоря, дурак и дурак опасный. Так что остерегитесь. И не спорьте: Поприщенко центрфорвард от бога! — Самонов внезапно перешел на громкий голос. — Вы видели, как он пробил в верхний левый во втором периоде? Это же пушка! Двенадцатидюймовка!
Виктор скосил глаза и заметил, как в зал вошел человек невысокого роста, с лицом, изборожденным складками и в котелке; поводив глазами по залу, он направился к буфетной стойке и заказал пива.
«Стукач».
Выходя, Виктор подошел к полифону — хотелось рассмотреть, что же написано на диске. На передней стенке ящика он заметил бронзовую табличку «Братья Гримм».
«Готично».
— Что-нибудь хотите? — предупредительно осведомился подлетевший менеджер подноса.
— Вы не знаете, что это за музыка?
— А это уже интересовались. Вон тот господин в котелке-с, что пиво пьют. Это немецкая песенка. Про моряка-с.
— Про моряка-с — это хорошо-с. Спасибо.
— Не на чем-с. Не извольте беспокоиться, к берлинским коммунарам касательства не имеет…
После обеда в заводоуправлении Виктору выдали «пропуск всюду», с печатью, но без фотокарточки. Когда он подписывал бумаги, манагер в каком-то неизвестном Виктору мундире предупредил, что передача кому-либо сведений о происходящем на заводе влечет за собой военно-полевой суд и расстрел, в лучшем случае — пожизненную каторгу. Роман Бека удивительным образом повторялся.