Рене стояла, словно контуженная, тупо пялясь на форму у себя в руке. Слезы уже наполнили ее глаза, и она поняла, что никак не в состоянии остановить их.
— Вот, — сказал мужской голос позади нее. Она повернулась и обнаружила Маркуса, со страданием смотревшего на нее, это было последней каплей. Она расплакалась, и рыдания выходили из нее с такой силой, она даже не могла предположить, что такое возможно.
— Господи, — прошептал Маркус. — Иди сюда. — Он крепко обнял ее за плечи, осторожно забрал клипборд из ее рук и направился с ней на диванчик, стоящий в дальнем конце зала ожидания.
Посадив ее и пододвинув к ней коробку с бумажными салфетками Kleenex, он сказал:
— Я сейчас вернусь и отведу тебя к нему. Обещай, что будешь ждать меня здесь? — она кивнула, все еще не в состоянии говорить, пытаясь дышать, чтобы успокоиться. Внутри испытывая жуткий страх и боль, она словно заморозилась и больше ничего не чувствовала. Ей казалось, что когда она узнала о диагнозе свой матери, никогда раньше она не была так напугана и думала, что хуже быть уже не может. Оказывается, она ошибалась.
Появился Маркус, к Рене вернулась способность соображать, слезы отступили, и она вновь обрела способность дышать. Она усердно старалась сдерживать дрожь, колотившую ее, и сохранить чистый ум, чтобы понимать, что он ей говорил. Он сел рядом и взял ее за руку, убрав скатившуюся прядь с ее лица.
— Кое-кто придет сюда через пару минут, чтобы точно рассказать о состоянии Дэвида. Может мне что-нибудь тебе принести? Воды или кофе?
Рене отрицательно покачала головой.
— Нет, спасибо. Но как может ко мне кто-то выйти, если я не заполнила формы?
— Позволь мне позаботиться об этом. Ты же будешь держаться, чтобы понять, что тебе будет говорить врач.
Она кивнула.
— Дерек тоже позвонил тебе? — спросила она, вернувшись к здравомыслию и задав вопрос, удивляясь про себя, что ее спаситель делает здесь.
Маркус почесал голову и сочувственно посмотрел на нее. Наконец, он наклонился вперед, поставив локти на колени.
— Нет. Я звонил ему, — он посмотрел ей в глаза, с сочувствием. — Я был там, делал репортаж.
— О, Боже мой, — она поняла, что он все видел, видел, как вытаскивали Дэвида из покореженной машины. — Ты видел его?
Маркус медленно кивнул.
— Да. Не буду врать, Рене. Все выглядело не очень хорошо.
Она прижала руку ко рту, пытаясь заглушить начавшиеся всхлипывания.
— Хорошо, — с трудом пробулькала она.
— Мистер Эмброуз? — они оба подняли головы, перед ними стоял молодой доктор, с вымученной улыбкой на усталом лице.
Маркус встал, помогая подняться Рене, обняв ее за плечи, чтобы как-то поддержать.