Маркус не сомневался, что Рене представляет настоящую ценность, даже ее самый маленький вздох. И он поклялся в этот момент, что он также будет достоин ее.
Цветы были прекрасными, она расставляла их по дому, а сама убегала на работу. Мама начала поддразнивать ее по поводу цветов, Дэвид был уже дома, он просто качал головой каждый раз, когда раздавался звонок в дверь и появлялся очередной десяток цветов. Всего было пять букетов за последние три дня, и восемь — за две недели. Она поставила букет с ромашками и жестом пригласила Элис присесть на табурет.
— Почему он посылает их каждый день? — спросила ее подруга, ухмыляясь и глядя на вазы, заполненные букетами, которые украшали кухню.
— Не каждый день…, но большинство дней, — она вздохнула. Когда он не посылал ей очередной букет, она чувствовала разочарование, которое терзало ей душу. Она уверяла себя, что не должна испытывать разочарования, по крайней мере, по отношению к нему. Она начала привыкать к проявлению внимания Маркуса. А ей не следовало этого делать. Рене не могла позволить себе лишиться работы, и у нее не было времени, чтобы как-то успокоить свое сердце. Просто не было времени.
Элис взглянула на нее, приподняв одну бровь.
— Все дни… почти. Похоже, у него это не плохо получается.
Рене отрицательно покачала головой, стараясь себя убедить, что ей все же необходимо напомнить своей подруге, чтобы она оставалась на ее стороне.
— Нет. Он славится этим. О нем ходит легенда, что он оставил шлейф из журналисток. Он любит охотиться на женщин. Преследование — это, конечно, хорошая история, но преследование непреступной женщины — совсем другая история. Он скоро устанет и двинется дальше, я уверена.
Элис фыркнула в ответ.
— Ну, конечно.
— Что?
— Ты серьезно!? Таким образом, ты себя успокаиваешь? Я не тупая, и наслышана о репутации Маркуса Эмброуза. Черт, целая колонка в Capital City Chatter была посвящена ему, как только он устроился на WNN. Но я слышала также и другое — несколько недель назад кое-что случилось в баре, и это близко не было связано с охотой.
Сердце Рене забилось быстрее, и ей пришлось дышать медленее, чтобы не показать своего волнения.
— Не знаю, о чем ты говоришь, — усмехнулась она.
— Если ты этого до сих не признаешь, я прихожу к вывожу, что ты ужасно упряма. Этот великолепный образчик мужчины настолько сильно проявляет к тебе свои чувства, что только слепой способен их не увидеть. Хочешь ты того или нет, но ты поймала на крючок Маркуса Эмброуза, и, если бы я была на твоем месте, я бы наслаждалась каждой минутой, пока есть такая возможность.