Общий гнев обрушивается на девочку.
- Маленькая ты, а бессовестная! Совести в тебе нет? - сурово корит ее рыбак Митрич.
- У-у, змееныш! Задушить тебя мало, не то что спасать! - злобно шипит прачка. - Чего мальчонку под кулак подвела? Ну? Что рот раззявила? Беги, жалься мамашеньке своей!
- Что ж, господское дитё. Яблоко от яблони недалеко падает. Ихняя благодарность известна… - вздыхает другая женщина.
Откуда-то из-за спин трусливо выглядывают Трошка и Минька.
- Тетенька, тетенька! Это Макака! - дергая прачку за рукав, гнусавит Минька. - Она знаешь какая язва! Чуть что - и в драку лезет!
- И каменьями кидается, - добавляет Трошка. Но Динке сейчас не до них. Как затравленный зверек, она испуганно водит глазами по лицам взрослых. Среди этих недобрых лиц - испещренное морщинами лицо старого рыбака. Мягкий укоряющий взгляд его внушает доверие. Динка бросается к нему.
- Дядечка! Дядечка! - бормочет она, прижимаясь к потной рубахе Митрича и захлебываясь слезами. - Дядечка… тот мальчик топил меня или спасал?
Женщины невольно затихают. Митрич наклоняется к девочке и удивленно смотрит в ее умоляющие глаза.
- Топил или спасал? - отчаянно цепляясь за него, повторяет свой вопрос Динка. Митрич кладет руку на ее голову.
- Спасал, дурочка… - мягко говорит он.
- А… за волосы… зачем? - всхлипывает Динка. Лицо Митрича освещается грустной улыбкой.
- Ну, как - зачем? Ведь утопший не сознает себя, цепляется. Завсегда их за волосы хватают, - объясняет он.
Динка разнимает руки и, не глядя ни на кого, идет по берегу. Ноги ее тонут в песке, спотыкаются о камни.
Громкий плач доносится до оставшихся на берегу.
- Жалеет, - с чувством говорит Митрич и, словно извиняя девочку в глазах всех присутствующих, поясняем - Глупая еще… Ишь спрашивает, зачем хватал за волосья…
Обычно Динка является домой незадолго до обеда и обязательно норовит проскользнуть через лазейку в заборе. Но сегодня она возвращается очень рано и идет прямо по дорожке. Первой ее видит Лина и бежит сказать Кате:
- Идет наша беглянка! Недолго погуляла-нынче!
- Может, совесть заговорила? - предполагает тетка.
Но, когда девочка подходит ближе, обе они недоуменно переглядываются.
На Динке мятое непросохшее платье, волосы ее стоят дыбом, а на лице и в медленной походке выражение равнодушия и покорности.
- Батюшки! - охает Лина. - Что это она с платьем, делала? Стирала его, что ли? - И шепотом добавляет: - Умаялась…
Но выбежавшая из комнаты Мышка чует недоброе.
- Катечка! Смотри, какая Динка… Не ругай ee! - горячо просит она тетку. - Не говори ей ничего сейчас.