— Изгиб... — пробормотал запыхавшийся доктор.
Он вылез, пошел и вновь провалился. Кругом были одни овраги.
— Где же она? — Он поправил ползущий на глаза малахай.
Стал осторожно щупать ногой, стараясь больше не проваливаться. Под снегом было что-то неровное, вовсе не похожее на дорогу. Она словно растворилась в оврагах. Ища дорогу, доктор выбился из сил и опустился на снег. Ногам его стало холодно.
— Проклятье... — пробормотал он.
Посидев, поднялся, подхватил саквояжи. И решил пойти прямо через проклятые овраги, в надежде попасть на дорогу. Это оказалось нелегким делом: он шел, падая и поднимаясь, проваливаясь и снова выбираясь. Но дороги не нашел. Овраги словно сожрали ее.
В изнеможении он сел в снег и сидел. Снег, бесконечный снег валил и валил с темного неба, занося доктора и его следы.
Доктор стал задремывать и зябнуть.
— Только не спать... — пробормотал он, поднялся и, еле двигаясь, пошел вперед.
Овраги не кончались. Провалившись в очередной раз, он лег на бок и пополз вперед по снегу, таща за собой отяжелевшие саквояжи.
И вдруг под ногой нащупалось что-то ровное, твердое.
— Вот она! — сипло и радостно воскликнул он.
Вылезши из оврага на дорогу, он постоял, замученно дыша, опустил в снег саквояжи, перекрестился:
— Слава Тебе, Господи.
Поднял саквояжи. Пошел вперед. Но не прошел он и двадцати шагов, как что-то выдвинулось из снежной тьмы и нависло прямо над ним. Тараща глаза, доктор различил вверху нечто похожее на ствол накренившегося дерева, облепленный снегом. Он стал обходить слева и вдруг различил за этим стволом что-то большое, широкое, занявшее всю дорогу, из чего вырастал и тянулся этот ствол. Доктор осторожно подошел. Большое и широкое было все в снегу и уходило вверх. Кинув саквояжи в снег, доктор протер шарфом пенсне, задрал голову. Он не мог понять — что перед ним. Сначала он подумал, что это островерхий стог сена, занесенный снегом. Но потрогав рукой, он понял, что это не сено, а снег. Таращась, доктор попятился назад. И вдруг, различив вверху непонятной снежной громадины подобие человеческого лица, понял, что перед ним чудовищных размеров снеговик с огромным, торчащим снежным фаллосом.
— Господи... — пробормотал доктор и перекрестился.
Снеговик, ростом с двухэтажный дом, воздымался перед ним. Фаллос его угрожающе нависал над головой доктора Гарина. Круглая, вылепленная из снега голова смотрела из темноты двумя булыжниками, вдавленными в снег неизвестным могучим скульптором. Вместо носа торчал осиновый комель.
— Господи... — пробормотал доктор и снял малахай.