Я вспомнил толпы танцующих на пустырях и в потных ангарах.
– Сложно представить, чтоб они этого захотели, – говорю.
– И тем не менее так оно и будет, – ухмыльнулся Пауэр, – когда-нибудь мы все к этому приходим. И Джордж-стрит будет таким местом. У нас есть Вест-Энд с его мясными рынками и клубный навороченный Ист-Энд. Должно быть что-то посередине. – Он остановился и развел руками. – Джордж-стрит. Улица приятных предклубных баров, в интерьерах классических зданий старых банков. Достаточно стильных для модной публики, достаточно просторных, чтобы устроить что-то еще, когда лицензирование со временем упростится. Но не больше и, конечно, не стильнее, чем «Бизнес-бар». – И он обвел глазами помещение, после чего похлопал себя по пузу. – Однако пора перекусить. А не продолжить ли нам этот разговор за ленчем в «Кафе-Рояль»?
– Почему бы нет, – ответил я на ухмылку здоровяка.
И вот мы в устричном баре: я, Пауэр и Гилфилан. Я пью минералку, Пауэр, как положено, попивает «Боллинжер». Устриц я ем впервые, и они мне не слишком нравятся. Это, должно быть, заметно.
– Вкус к этому приобретается с годами, Билли, – улыбнулся Пауэр.
Гилфилан почти ничего не говорит. По всему видно, что главный здесь Пауэр. В отличие от Гилфилана он не строит из себя гангстера, и это, наверное, означает, что ему и так нормально, он не парится.
Подумав об этом, я решил спросить кое-что и посмотреть, как он отреагирует, если я перестану обходить щекотливые темы.
– Вот, – я дотронулся до своего шрама, – это вы поставили Дойла на место?
Пауэр наморщил нос и впервые показался мне слегка раздраженным, как будто я своей прямотой нарушил некий протокол. Но тут же рассмеялся.
– Дерёвня, что бы мы без них делали?
– Я сам с окраин, – говорю.
Пауэр широко осклабился. И тут я впервые увидел это в его глазах, не суровость, даже не злость, просто другое измерение, где он может оказаться, если ему надо, и нормально себя там чувствовать. И способность эта дана очень немногим.
– Я тоже, Билли, оттуда. С реальных окраин, не с какой-нибудь пошлой усадебки типа Стенхауса, – засмеялся он, и я, по правде, подхватил. – Я попробую выразиться точнее, речь не о плебеях, коими все мы являемся, а о специфическом менталитете. Возьмем Дойла: я хорошо знал его отца. Та же история. Если б их амбиции выходили за пределы района, они были бы опасны. Однако их район – это все, что они знают, там они чувствуют себя в безопасности. Дойлу довольно рулить своим курятником, купить у города квартиру, совершить парочку мошенничеств с жирорасчетами и чеками за квартиру, немного ростовщичества, порошочки, таблеточки, все. Отлично. Пусть себе. Только когда такие, как он, начинают на что-то претендовать, приходится волноваться.