Крути пластинку, мистер Диджей!
Прикол в том, что пидорок этот продвинулся только благодаря нам. Если б он не дружил со мной и Бирреллом, его бы в школе замудохали, это точно. Стопудово, Соломенная Башка, мать твою. Тогда б у него ни за что не хватило уверенности в себе, чтоб пританцовывать за вертушками с таким видом, будто шняга у него размером с башню Блэкпул. Теперь-то он думает, что прирожденный ебырь, зато я помню, как он бывал счастлив, когда ему давала последняя шмара. Он так выпендривался с этой их с Топси говногруппой, но первоклассные пиздочки и в сторону его не смотрели, пока у него не завелись вертушки, и вечеринки в клубах, и котлета бабла.
Пивная бунтарша все продолжает орать на Билли, а ее маленькая подружка тянет ее к выходу. Бурлак из нее никакой: мелкая унылая сичка, кудрявая, в черном платьице, с пятнами по коже. Да здесь не только тестостерон гуляет, здесь подмешана хорошая доля эстрогена, большая часть которого исходит от этой пивной телушки. Для меня это значит одно: чешется, а почесать некому, ее дружок в любом случае не в счет. Он до сих пор держит нос кверху.
– Все так и будут молчать, – она указала на него, – никто так и не заступится?
У чувихи конкретный недоебит, в таком случае единственный, кто может помочь, это Мегаштык Лоусон! Я выхожу на первый план и подмигиваю Бирреллу:
– Так вот как ты тренируешься, Биррелл, нормальных людей запугиваешь, а фашистов защищаешь? Да ну ваш клуб, – сплюнул я, повернувшись к Крутой Пивной Девке, ее кудрявой подружке и раненому дружку, – мне здесь делать нечего!
Как только я сделал шаг к двери, они, безусловно, последовали за мной. Марк и его дружок проследили, чтоб они дошли до выхода. Помятого усадили в такси и отослали домой или в ближайшую к дому аптеку. Телка, что облила Юарта, еще и озлобилась на несчастного.
– Ни на что не годен, – прошипела она, когда машина набрала скорость.
– Ты в порядке? – спрашиваю.
– Да, в порядке! – проорала она.
Я воздел руки к небу. Подружка схватила ее, подошла ко мне и потянула за рукав:
– Простите, спасибо, что вступились за нас.
Телка, что облила Юарта, вся под напряжением, кусает заусенцы. Я подмигнул ей, примирительно так, и она ответила натянутой улыбочкой.
– Слушай, твоя подружка немного перенервничала, – сказал я кудрявой малышке, – я поймаю нам такси.
Та благодарно кивнула.
Я выскочил на улицу, подозвал тачку и запрыгнул на заднее сиденье, оставив дверь открытой. Они посмотрели на меня секунду и загрузились.
Мы поехали к ним на квартиру на Стаут-Клерк-стрит. По дороге я болтаю с кудрявой, решив, что если я уделю все внимание ей, то мои шансы быть приглашенным вырастут вдвое. Они, конечно же, позвали меня выпить и раскумариться. Хата покруче, чем я предполагал, похожа скорее на жилище яппи, нежели студенческую берлогу. Мы сидели и разговаривали о клубной жизни и политике. Я развалился в кресле, дав им возможность вести беседу, но несли они типичный студенческий бред, к которому, должен признаться, даже симулировать интерес затруднительно. Единственное, что можно делать в подобной ситуации, это кидать в нужных местах выразительные взгляды, что я и делаю время от времени. Пивная овца слишком запарена, чтоб обращать внимание, но подружка ее вся уже извелась, как ей хочется.