– Прости, Лиз, спасибо.
Лиза переползла на кушетку и обняла свою подругу так, как только могла. Шарлин недолго принимала утешения, потом отстранилась немного и посмотрела на Лизу со спокойной улыбкой.
– А что ты там так бодро говорила про набухаться, обдолбаться, отдаться?
Лиза отпрянула.
– Разве можно… – Она запнулась, не веря ушам. – То есть я хотела сказать, что сейчас, наверное, не самый для тебя подходящий момент… Мы ведь занимались этим последние две недели, а он как сидел, так и сидит.
– Я думала, что он ушел навсегда, потому и поехала с вами. Зачем она его пустила? Я сама во всем виновата, не надо было уезжать, – поежилась Шарлин, обхватив кружку с чаем унизанными золотыми кольцами пальчиками. – Все равно пойдем, только вот что, Лиза, можно будет у тебя притулиться на время?
Лиза сжала Шарлин в объятиях:
– Оставайся, живи сколько хочешь.
Шарлин выдавила улыбочку.
– Спасибо… А я не рассказывала тебе о своем кролике?
В квартире было тепло, в руках у нее была кружка горячего чаю, и все равно она подрагивала.
– Нет, – сказала Лиза, обхватила себя руками и снова посмотрела на стены. Да, обязательно еще раз надо покрасить.
Долгожданная альтернатива разврату и насилию
Фестивальный клуб для Франклина – просто ад. Однако организаторы концерта настояли, чтоб они с Катрин зашли туда хоть ненадолго. К Франклину подскочил ярко одетый мужчина в синем вельветовом пиджаке и желтых хлопчатобумажных штанах и вяло пожал ему руку.
– Мистер Дилэни, Ангус Симпсон из оргкомитета Фестиваля. Очень рад вас видеть, – сказал он голосом, какой ставят в английских частных школах.
– Знакомьтесь, Мораг Бэннон-Стюарт представляет горсовет в нашем комитете. А… где мисс Джойнер?
Франклин Дилэни скривил лицо в слащавой улыбочке.
– Она покашливает, у нее слегка першит в горле, поэтому мы решили, что лучше, чтоб она осталась дома и легла пораньше спать.
– Ах… как жаль, здесь люди из газет и с местного радио. А вот только что Колину Мелвилу позвонили на мобильный телефон и сообщили, что сегодня вечером ее видели в Лейте…
Лейт. В какой это жопе, чуть не спросил Франклин. Но вместо этого спокойно произнес:
– Чуть раньше она выбегала ненадолго, но сейчас она уже под одеялом в своей кровати.
Сделав шаг вперед, Мораг Бэннон-Стюарт вторглась в его личное пространство и обдала его парами виски.
– Очень надеюсь, что с ней все в порядке. Замечательно, что есть еще поп-артисты, пригодные для семейного прослушивания. Такой замечательный был фестиваль, а теперь – пиршество разврата и насилия…
Пока она бурчала, Франклин изучал лопнувшие капилляры на лице, похожем на маску из папье-маше.