С него довольно: вчера, позавчера – у Алека уже больше последних предупреждений, чем последних концертов у его героя – Фрэнка Синатры. Все, с него довольно.
Терри поднялся.
– Ладно. Пойдемте отсюда. – Он повернулся к бармену. – Мы отправляемся в местечко почище, в «Бизнес-бар», – надменно сказал он.
– Давай, самое место, – усмехнулся бармен.
– Это что еще значит? – спросил Терри.
– Ну… еб твою, – поддержал Насморк приятеля.
– Вас не станут там обслуживать, и вот что я еще вам скажу: если вы не уберетесь отсюда в момент, я позову полицию.
– С нами Катрин Джойнер, – бросил ему Терри, указывая на Катрин, которая пыталась скрыть изнеможение.
– Да, здесь запахло жареным. Пойдемте, – поторопила она остальных.
Выходя, Шарлин увидела его, он сидел себе, попивал пивко.
БАХ
Тварь охуевшая – Это твой папа
Он тоже увидел ее и широко улыбнулся.
– А вот и моя малышка, – сказал он, слегка поддатый после пары кружек с друзьями-доминошниками.
расскажи им, расскажи – нельзя так с отцом
РАССКАЖИ
– Малышка, нет, я больше не малышка. Была, когда ты меня насиловал, – спокойно сказала она. – Я больше не буду молчать, не буду больше лгать. – Она посмотрела ему в глаза и увидела, как погасли в них нездоровые сахарные искорки.
– Что? – ощетинились его друзья.
Шарлин почувствовала, как рука Рэба сильнее сжала ее плечо, она изогнулась и присела, чтобы сбросить ее. Лиза тоже узнала отца Шарлин. Она подошла поближе к подруге и Рэбу.
– Это он? – Шарлин услышала, как Рэб спросил Лизу, и та угрюмо кивнула.
Лиза тогда подумала, что она, наверное, рассказала все ему, Рэбу.
Рэб, указывая на мужчину, спокойным голосом сказал:
– Сука ты позорная. – Он посмотрел на мужиков, сидевших рядом с ним. Пара суровых пач, пара авторитетов. – И вы тоже позорники, потому что пьете с этим ублюдком. – Он покачал головой.
Мужчины напряглись, они не привыкли, чтоб с ними так разговаривали. Один из них бросил на Рэба испепеляющий взгляд. Кто они такие? И как этот молодой парень и девчонки смеют оскорблять всю компанию?
Шарлин почувствовала, что мяч у ее ног. Как сыграть, как сыграть.
Это твой отец – грязный мудак
сейчас не время и не место – а когда, грязный мудак
поставишь всех в неловкое положение – расскажи им все, расскажи, в этом баре животное
оставь его, уходи, не стоит он этого – скажи гондону, кто он, сука, есть
Она вдохнула поглубже и посмотрела на мужчин за столом.
– Он говорил, что я какая-то странная, потому что мне не нравилось, что он пихал в меня свои пальцы. – Она холодно засмеялась и повернулась к отцу. – Теперь у меня настоящий секс, секс, который не сравнится с тем, что могло быть у такого тошнотворного ублюдка, как ты. Чем ты занимался. Тыркал хуем в неуверенную глупую женщину и лез пальцами в девочку, которая была тебе дочерью. Вот такой у тебя был секс, жалкая ты развалюха, говна кусок. – Она повернулась к мужчинам за столом: – Ни хуя себе жеребчик?