Билли Биррелл немало удивился, увидев, как отмытый, поскобленный и переодетый Джус Терри идет к нему по больничному коридору. Один глаз вышел из орбиты. Это не я, подумал Билли, я ж его в челюсть двинул. Наверное, уже после напросился.
– Терри, – немного виноватым примирительным тоном сказал Билли.
– Они там, да? – Терри глянул на палату.
– Да, но я б их сейчас не трогал. Дункану уже недолго осталось. Моя мама только что ушла, но я их дождусь, – объяснил Билли. – Ты уже вряд ли сможешь чем-нибудь помочь, дружище.
Ну конечно, ты-то как собираешься им помочь, еб твою, вернешь старикашку из царства мертвых? Вот Биррелл, чопорное рыло, опять строит из себя благодетеля.
– Я тоже дождусь. – Терри шмыгнул носом. – Карл мне тоже не чужой.
Билли пожал плечами, как бы говоря, да ради бога.
Терри вспомнил, что Билли был куда менее чувствителен, чем его брат, и завести или застыдить его так же легко не получится. По-настоящему задеть его могло только неприкрытое хамство, прямое оскорбление, но в этом случае есть серьезный риск схлопотать по роже, о чем ему совсем недавно напомнили.
Билли думал примерно о том же.
– Прости, что пришлось тебя ударить, но ты первый начал. Ты не оставил мне выбора.
Ты не оставил мне выбора. Только послушать его – это пиздец, он че, решил, что он уже в Голливуде? Да бог с ним, у Карла отец помирает. Не время офигевать. Терри протянул руку.
– Все по чесноку, Билли, прости, что вел себя как мудак, сам понимаешь, без задней мысли.
Билли ни слову не поверил, но сейчас не время в этом дерьме копаться. Он крепко пожал Терри руку. Когда они расцепились, наступило неловкое молчание.
– Сестрички есть хорошенькие? – спросил Терри.
– Было, парочка.
Терри вытянул шею и заглянул в палату.
– Это Юарт там? Все такой же тощий.
– Да, он не сильно изменился, – согласился Билли.
За плечом сына Мария видела Билли Биррелла и Терри Лоусона, его старых друзей. Они стояли в коридоре возле палаты.
Дункан снова попытался что-то сказать, и Мария с Карлом пригнулись поближе.
– Не забывай про десять правил, – прохрипел он, сжимая Карлу руку.
Карл Юарт посмотрел на то, что осталось от его отца, на развалины под одеялом. Да, тебе-то эти правила сослужили службу, подумал он. Но как только эта мысль оформилась в его голове, ее захлестнуло мощной волной, которая поднялась от сердца и остановилась в районе верхнего нёба. Слова посыпались из него, как шары золотого света. И слова эти были:
– Конечно, пап, не забуду.