Мало кто задумывался над таким парадоксом: почему в течение стольких лет не было практически никаких скандалов, громких уголовных дел с участием руководства структуры? Неужто там другие – не наши – люди работают? Неужто им чужды коррупция и воровство? При таких-то масштабах и возможностях. Или какая-то невидимая сила удерживает полнейший контроль над ситуацией, гарантирует неприкосновенность со стороны силовых структур, регулирует и дозирует весь выход информации?
С другой стороны, что ни курортный уголок, там под эгидой газового монстра обязательно строится роскошная, баснословно дорогая резиденция. Якобы дача для Самого-Самого. Хотя он вряд ли о половине таких мест знает. И схема строительства везде просматривается похожая. Вначале заключается подряд с именитой европейской фирмой по её расценкам, потом договоры на выполнение работ уходят куда-то в бывшую Югославию, а затем трудиться, но уже за копейки, приезжает всё тот же украинский, молдаванский, турецкий или другой гастарбайтер. И что тут непонятного? Одна сделка, один платёж – и вся сумма на нужном счёте. Зачем воровать по мелочам? С теми, кто такими нехорошими делами занимается, и должны бороться доблестные правоохранительные органы. Маленький человек, поставляющий лампочки в структуру, или поставщик сантехники – да это же уважаемые, проверенные люди, уже привыкшие к вышколенной прислуге, «мерседесам» и загородным домам в радиусе двенадцати километров от Белокаменной. Впрочем, всё это такие мелочи…
Поскольку финансирование затрат на «Трансгазсервисгруп» осуществлялось за счёт российской стороны, Селиванов не видел особого смысла их ужимать. С другой стороны, аккуратно прошерстить персонал и по возможности прибрать его к рукам он запланировал в ближайшее время. И Сергей Николаевич Селиванов, ставший теперь Сергеем Борисовичем Семёновым, первый месяц присматривался к публике. Фамилию он специально выбрал не редкую, а относительно распространённую – так меньше шансов «спалиться». Кроме того, две первые буквы соответствовали и началу его имени, и началу бывшей, вернее, настоящей фамилии – очень удобная ассоциация для запоминания, чтобы не ошибиться в критической ситуации. К тому же Юлиан Семёнов был одним из немногих писателей, запомнившихся Сергею, не особо увлекающемуся литературой. И фамилия Семёнов всё же, казалось ему, звучала несколько благородней, чем простенькая Иванов.
На новом месте работы перекрещённый в галстучного шефа Сергей Борисович Семёнов не панибратствовал, держал дистанцию. Потом решительно взялся за инвентаризацию личного состава. Со всеми пообщался. Демократично, по-дружески, для каждого нашёл персональные слова похвалы. Заодно прощупал, кто чем дышит, кто по чьей протекции получает здесь жалованье. Расклад получился такой. В конторе, которую он получил в управление, сидела весьма специфичная и разношерстная публика: несколько умников-пахарей; стайка прохиндеев топ-менеджеров, научившихся надувать щёки и дрейфовать от одного злачного места к другому; блатные и оттого напустившие на себя статус неприкасаемых чьи-то дочки, племянники и т. п.; а также ещё несколько человек, делающих вид, что таковыми являются, хотя на самом деле оказались здесь случайно или их связи уже давно сгорели.