— Навестить больную мамашу по пути в Питер. Она живет сразу за Эстонией, в Кингисеппе, — отчиталась Ксюша.
— Как же, узнаешь у вас правду, — хмыкнул кап. — Уж я то знаю, что ты нас разыгрываешь…
— Только самую чуточку, — призналась Ксения. — К качке я слаба на самом деле. Не моя это стихия.
— Ну, ладно, — примирительно заявил Василий, прежде чем выйти из каюты. — Семь бед один ответ. В этом спектакле были и приятные моменты. Хотя их могло быть значительно больше.
— Потерпи, до завтра, — откидываясь на подушку, устало улыбнулась Ксения. — Их будет целый фонтан.
Уже сквозь сон она слышала, как вернулся Андрей, как разделся, стараясь не шуметь, как забрался наверх, и затих. Спала она беспокойно, то просыпалась, то вновь впадала в состояние похожее на обморок. Время от времени подкрадывалась тошнота и тогда Ксения отыскивала в темноте, на ощупь, пластиковый стакан с зельем, оставленным Василием и почувствовав облегчение поминала добрым словом лекаря. Затем снова откидывалась на подушку. По настоящему уснула она уже утром, когда Андрей, убедившись, что его супруга жива, снова куда-то отправился. Возможно по служебным делам.
Окончательно разбудили ее шум, крики, лязганье. Она поняла, что корабль стал на якорь. По времени уже было понятно что за бортом Эстония. Пора было собирать себя в кучу.
До того, как Андрей пришел уведомить Ксению о том, что парусник прибыл в Таллинн, она успела умыться и одеться. Ноги держали слабо, но самостоятельно передвигаться она уже могла. В зеркале увидела осунувшееся, посеревшее лицо, с которым, как будто, и не была знакома. «Страсть — то какая!» — ужаснулась она. Выйти в таком виде на палубу она не могла и кое-как, неверными движениями припудрила лицо, подкрасила губы… Подошла к иллюминатору и посмотрела в зеркальце еще раз, при дневном свете. Теперь лицо ей показалось посмертной маской и Ксюша ватным тампоном стерла пудру…
Их парусник стоял на рейде, в сотне метров от берега. На палубе уже собралась целая толпа желающих прогуляться по старым улочкам столицы. Ксения, с удивлением заметила, что женщин среди них почти нет. Разве что две-три. Капитан тоже собирался на берег улаживать дела с таможней.
— Пирса у нас нет, да и подходить к причалу на нашем судне дело небезопасное, — объяснил он Ксении, когда та подошла к трапу, у которого уже стояли шлюпки.
— Что-то я вас не узнаю, Наполеон, — смогла еще вставить шпильку Ксюша. — А где все наши женщины, куда они подевались?
— А женщин у нас и не было. Вам показалось. Вы здесь были единственная. Медсестра.